Я надела этот набор
в надежде на секс с Данилом после свидания, но сейчас я тоже была рада, так как
передо мной было почти два метра секса, сложенных как греческий бог. Я
встретилась с ним взглядом и нервно сглотнула, потянувшись, чтобы снять лямки
бюстгальтера. Я протянула его ему на пальце. Он взял его в кулак, не двигаясь.
Он становился все тяжелее и больше, и я лизнула свои губы, желая расстегнуть
его ширинку и попробовать его. Я потянула свои трусики вниз, виляя, чтобы снять
их. Подобрав трусики, я протянула их Климу, который взял их дрожащей рукой.
Дрожь в руке заставила
меня растаять еще больше.
И потом, конечно же,
я снова чихнула. Шесть раз.
Его взгляд бродил
по моему телу, а затем он коснулся моих царапин на ладонях и кровоточащих
коленях.
— У тебя кровь, —
сказал он.
Вернувшись с
аптечкой, он достал ватные диски и перекись.
— Садись, —
приказал он голосом, не терпящим возражений.
Я сидела голая на
унитазе из фарфора, который холодил мою кожу. Он налил перекись на диск и
прислонил его к ране, присев почти на корточки. Его лицо было на одном уровне с
моими грудями, и соски стали напряженными от его жаркого взгляда. Я отклонила
свои колени друг от друга, и он наблюдал за каждым движением моей промежности, эпилированной,
но не полностью.
— Будет немного
жечь, — сказал он. Что-то в его голосе и целенаправленном взгляде, в том, как
он возился с моим коленом, подсказывало, что у него есть медицинский опыт.
Я зашипела, когда
стало жечь, но не дрогнула. Он приложил чистый диск и стал нежно и тщательно
обрабатывать мое другое колено. Он взял мои руки в свои и также очистил их.
— Ты делал это
раньше, — сказала я.
— Делал что? —
спросил он, не глядя.
— Обрабатывал
раны, у тебя есть какая-то медицинская подготовка.
Он кивнул.
— Шесть лет я
работал военным врачом, проведя большинство времени в Сирии и Афганистане.
— Ты видел бои?
Он кивнул, и
напряжение в его плечах подсказывало, что он не хочет развивать эту тему
дальше.
— Да, гребаная
клятва …, — он оборвал себя. — Прости. Да, я видел бои.
— Данил всегда
мне говорил, что я слишком много клянусь, — попыталась я пошутить, чтобы
сгладить обстановку. Клим засмеялся и взглянул на меня со светящимся в глазах
юмором и благодарностью.
— Это было все, что
он мог сказать.