— Так точно! Готовы, господин Варбург!
— И от слова «господин» постарайтесь отвыкнуть. Пока. Пока —
потому что, как только покончим в России с «товарищами», там будут
опять «господа», как и во всем мире. Понятно?!
— Так точно, понятно! Будут господа!..
— Ох, остряки! Длинные языки.
Варбург еще затянулся и прошелся по кабинету.Он не был похож на
белого офицера из фильмов и спектаклей. Скорее - на мелкого
чиновника из райисполкома. Даже сигара ему не придавала лоску.
— Я и так с вами разболтался, и, пожалуй, поясню почему.
Во-первых, сегодня встать пришлось раньше обычного, вместе с
солнышком, а это хорошо, это бодрит, это поднимает тонус и улучшает
настроение. А во-вторых, и это главное, — сегодня я вас отправлю к
своему большому другу, который возглавляет нашу работу в Ревеле.
Ревель — это настоящее немецкое имя города, который эти тупые
эстонцы переименовали в Таллин. Отныне и навсегда он будет
именоваться Ревель.
Полковник стряхнул сигарный пепел с рукава, затянулся,
наслаждаясь сигарой, и продолжал:
—В Ревеле вы поступите в распоряжение фрегатен-капитана
Целлариуса, не забудьте передать ему большой привет. Он организовал
в Эстланде, по-вашему — в Эстонии, несколько школ по подготовке
разведчиков из числа бывших советских военнослужащих, но сейчас ему
срочно потребовалось иметь двух—трех готовых разведчиков, знающих
радиодело. С такой просьбой он обратился к нашему общему с ним шефу
адмиралу Канарису, задание которого он выполняет под Ленинградом.
Адмирал Канарис приказал мне подобрать из подготовленных у меня
людей двух-трех человек. Мой выбор пал на вас. Надеюсь, мне не
придется краснеть ни перед моим другом в Ревеле, ни перед моим
начальством в Берлине. Теперь вы понимаете, почему я уделил вам
столько времени?
— Так точно, господин Варбург, понимаем! — ответили мы
бодро.
— Краснеть вам не придется, — добавил я.
— Гут! Хайль!!! — Варбург поднял руку для фашистского
приветствия, давая этим понять, что беседа окончена.
В тот же день самолетом нас перебросили на север. Но не в Таллин
а в Хельсинки. И снова началась учеба.
***
Школа Абвера. Финляндия. 1942 год, осень
...—Общий объем радиограммы — 486 знаков, скорость передачи —
125 знаков в минуту. Эфир занял три минуты ровно. Передача твердая,
уверенная. Скорость может быть увеличена., Информация обширна.
Передача быстрая, но нервозная и нечеткая. В тексте — многословие.
В целом неплохо, но надо стараться, —резюмировал немецкий офицер.
Он взял со стола яблоко, и принялся его старательно очищать
крошечным перочинным ножиком –так что кожура спиралью падала в
блюдечко.