Немецко-фашистское командование готовилось в сентябре 1942 года
предпринять новую попытку захватить Ленинград. Оно стремилось во
что бы то ни стало добиться здесь успеха и тем самым отвлечь часть
наших сил от Сталинграда. Противник перебрасывал в Ленинград свои
части из Крыма и с центральных участков своего фронта. Убедившись,
что одними воздушными налетами снабжение Ленинграда не прервать,
наращивал свои военно-морские силы на Ладожском озере. Первый
сигнал об этом поступил от Заместителя Председателя Совнаркома СССР
Анастаса Ивановича Микояна. Он предупредил: из Италии на Ладогу
перебрасывают торпедные катера. Будьте настороже. Вскоре в район
Лахденпохья прибыло четыре малых минных заградителя водоизмещением
16 тонн, скорость хода их — 26узлов. Они могут принять на борт
четыре мины, вооружены пулеметами. Вслед за ними на озеро
сухопутным путем стали поступать из портов Западной Европы
самоходные десантные баржи-паромы «Зибель», названные по имени их
конструктора полковника Зибеля. Раньше эти суда входили в «отряд
вторжения», предназначавшийся для высадки на Британские острова.
Теперь они перебрасывались для действий против РККФ.
***
Из дневника Николая Свинцова. 1943
На передний край, к Неве! Еду на маленькой дрезине. Ее ведет
немолодой краснофлотец, который весело рассказывает о себе и
службе.
-Меня, товарищ старший лейтенант друзья сухопутным моряком
называют, -усмехался он. А я им говорю - я не сухопутный, я
железнодорожный. И не просто так -а начальник поезда. Дрезина
легкая, ее могут перенести с места на место два человека. Моторчик
размером чуть ли не с чайник -чихает и смешно пыхтит. .. В пути на
разъездах наши железнодорожные батареи в маскировке из елок. У
моста паровоз набирает воду из болота, — приспособили насос.
Валяются разбитые полусгнившие шпалы. В торфяной земле — черные
воронки с черной водой, как двери в ад. Чащоба, трущоба —
необитаемая местность... По ржавым рельсам бежит наша дрезиночка, а
там, где они перебиты, мой «начальник поезда», знающий весь путь,
предусмотрительно вставил деревянные брусья, и мы на малом ходу
минуем опасные места.
Пахнет сыростью, болотом. Кругом сосновый лес. Повалены
телеграфные столбы, тянутся новые провода окопной связи... Ехать
мне весело: и эта забавная дрезинишка, и краснофлотец, и уходящая в
самые окопы ржавая железная дорога без персонала — очень занятны.
Кое-где рельсы погнуты взрывами, и тут мы едем тихо-тихо. Догорает
вечерняя заря...