- Да все я
им говорил, - насупился тот. - Передрейфил он наверно...
-
Дрейфовальщик хренов, - проскрипел Комбат. - Ещё одна выходка
такая, - это он уже говорил Бизону. - И я тебе руки переломаю,
понял? Всосал, как молоко матери?
- Понял,
ошибочка вышла, - попытался оправдаться Бизон, но его уже не
слушали.
-
Поднялись, бойцы, - громко крикнул Комбат. - Шевелим ластами и
костылями. На гражданских не отвлекаемся, дойти должны все. Раньше
времени кто начнет залупаться, хоть на кого - можете в школу больше
не ходить, задушу тварину, собственноручно.
Идти
пришлось долго, почти четыре километра. В конце концов они достигли
точки – это был футбольный стадион одной из школ. Там, сейчас уже
почти в полумраке, «рубились» две футбольные команды.
Ряды
«болельщиков» постоянно пополнялись.
Марат
глянул на ряды «Спартаковцев», и поморщился. Их было явно больше,
чем «Металлистов». Не критически, но явно больше…
- Не робей,
пацанва, - подошел к ним Гена Беседа.
Гена был –
«крейсер» металлистов. То есть – один из самых уважаемых
спортсменов в их районе. Судья в большинстве схваток. Серьезный
человек.
А в спорте
Геннадий Сергеевич Беседа был боксер, мастер спорта. Невысокий, но
очень плотный. И руки – длинные, как у баскетболиста. Всегда
улыбчивый, в карих, почти черных глазах пляшут бесенята. Даже когда
вытаскивал кого с поля – и тогда улыбался. Отец двоих
крепышей-сыновей, которых пока возил в коляске. И жена у него
красавица, Марат видел, и даже слегка завидовал. Невероятной
красоты женщина…
- Зуболом,
иди сюда, - позвал Гена Марата. – И Граф твой тоже…
Они прошли
за ворота, там собрались почти все «графы» из разных школ. Ребята
разминались, шутя спаринговались, с тревогой поглядывая на массу
«спартаковцев» за противоположными воротами.
- Зуболом,
слушай, тут такая штука, - начал Гена Беседа. – Тут против тебя
монстра выставили. Жуткий парень. Давай, ты откажешься? Заболел
там? Правилами допускается… Сяву выставим, вместо тебя. Ну,
что?
Марат
несколько секунд молчал.
- Какого
Сяву? – сказал он громко и недовольно. – Это того Сявку, которого я
ломал на Горке? Два раза, между прочим. Нашли, кого выставлять.
Мяса много – толку чуть…
- А ты не
выпендривайся, - строго сказал Гена. – Ты лучше посмотри. Я потом
твою голову на поле искать не хочу.
Марат
посмотрел туда, куда указывала рука крейсера.