– Сказали – носить в нагрудном кармане, – попробовал возразить пацан.
– А ты поменьше слушай, побольше соображай. Споткнешься, кокнешь ее – и прощай, мама.
Пацан закусил губу. С мамой, похоже, он уже и так попрощался.
– Не дрейфь. Будешь делать, как я говорю – вернешься целым к своей маме.
Сергею хотелось испытывать хотя бы часть уверенности, прозвучавшей в его голосе. А мальчишка поверил. Кивнул, мелькнул еще раз бритым своим затылком и полез в кабину, на место Сергеева напарника. Сергей обошел машину, проверил замок на кузове – хотя что его проверять, сто раз проверено-перепроверено – хлопнул рукой по фаре и полез на водительское место.
Когда захлопывал дверцу, шелестнула ветка, уронила на колени Сергею зеленый еще листок. Сергей подобрал лист, повертел в руке и протянул пацану:
– На, держи вот. На удачу.
Загрузились нормально. Хороший знак. На памяти Сергея редко когда загрузка шла вот так, без сучка, без задоринки. Было в этом даже что-то зловещее, но Сергей поспешил отмахнуться от непрошенной мысли. Пока парни в спецкостюмах – и нах эти спецкостюмы, кого и когда они спасали? – пихали в кузов тяжелый контейнер, Сергей разговорился с Михой.
– Это, что ли, твой молодой?
Миха вытянул шею, заглядывая вглубь кабины, где съежился на сиденье пацанок. Съежился, бросая в окно затравленные взгляды. Боялся погрузки.
– Че, щен, никогда не видел, как слоники бегают?
Михе хорошо. Михе, вон, и костюм ни к чему одевать. Имунный, собака. Тянет длинную, небритую шею, кадыком дрыгает – это он смеется. Сергей бы сдох, прежде чем на Михином месте очутился. А ведь могут его сюда запихнуть. Еще пару поездочек, и с таким-то иммунитетом – запросто.
Миха похож на американского фермера, какими их в «Новостях» показывают – так же ходит по двору в комбинезоне, размахивая длинными руками, подгоняет грузчиков. Если бы не эти парни в спецкостюмах, не черный куб контейнера и не бетонная стена в три этажа высотой – можно было бы подумать, что фермер следит за погрузкой скота. А он, Сергей, повезет скот. На бойню. Тьфу, пропасть. Сергей сплюнул мысленно, хотел отвернуться от Михи, но тот уже забрался на подножку, вцепился в рукав.
– Слушай, брат, – от Михиного дыхания тянуло перегаром.
Не простым перегаром. Что ж надо пить, чтобы так разило? И, в который уже раз, в мыслях своих Сергей извинился перед Михой. Ему тяжело. Тяжелей, небось, чем Сергею.