Маму звали Анна Григорьевна Голубева,
и она преподаватель в лицее. Дворянские детки настолько сильно
расшатывали её нервную систему, что к сорока годам она обзавелась
гипертонией, и у неё постоянно скакало давление – за день оно могло
несколько раз подняться до двухсот единиц, или быстро упасть ниже
сотни. Как говорили врачи: «тонкие кровеносные сосуды». В принципе
немудрено, что у неё слабое здоровье, ведь ей приходилось тянуть на
плечах взрослого оболтуса, которого она отправила учиться в
торговый институт. А обучение штука дорогая, поэтому почти все
доходы уходили на оплату очередного полугодия. Естественно денег не
хватало, вот и выглядела эта семья, как беженцы из Бухенвальда.
Обычно после учёбы в институте
Тимофей спешил домой, чтобы не расстраивать маму – она начинала
паниковать, если «ребёнок» не находился подле неё, предполагая, что
с ним что-то случилось. Все эти мысли промелькнули в голове, как
только увидел миниатюрную шатенку с аристократическими чертами лица
и напуганными зелёными глазами.
Анна Григорьевна вымученно улыбнулась
и сообщила о том, что волновалась о «своём сокровище». Честно
сказать, я бы не назвал себя настолько ценным, чтобы получить этот
титул, впрочем, довольно сложно понять, о чём думают мамы.
Теоретически для них даже самый плохой человек будет безгрешным
ангелом. Одно могу сказать точно, мамы у нас с Тимофеем разные –
моя давно поняла, что воспитала доброго мошенника, а этой только
предстоит осознать глубину моего падения.
Разговор получился странным, потому
что Анна Григорьевна побледнела, стоило ей узнать, для чего именно
меня приглашали в поместье Уварова. Она запричитала, как
курица-наседка и заявила, что мне придётся отказаться от притязаний
на наследство, ведь это слишком опасно. Родные племянники Софьи
Захаровны обязательно захотят испортить мне жизнь, и тогда мама
останется одна одинёшенька в этом безумно-жестоком мире.
И вот теперь вопрос, стоит ли ей
говорить, что Бранимир и Борислав гонялись за бедным студентом и в
результате благополучно перешли в разряд воспоминаний? Как бы Анну
Григорьевну не хватил удар от подобной новости. Пока размышлял, как
бы потактичнее сообщить о сложившейся ситуации, в разговор
вмешалась Фрося и с непосредственным видом выложила информацию о
моём купании, пожаре в роще и предстоящей дуэли.