– А если мне не удастся его
расплавить?
– Продадим порезанные ломти, но тогда
возникнут вопросы, почему размеры нестандартные и где остальные
части. Вы попробуйте. У нас здесь три опоки. Егор Захарович за раз
больше не плавил, а он считался средним «богатырём». Вам бы хотя бы
один растопить, и то будет чудо.
Мысленно сконцентрировался и пустил
пламя из обеих ладоней. Ну что сказать, получилось весьма неплохо и
главное быстро. Никогда бы не подумал, что золото может пузыриться
и булькать, как суп на печи. Михей открыл пробковый краник, и
расплавленный металл потёк в горловину, полностью заполняя форму.
Завершив процедуру, он с удивлением посмотрел на меня. затем молча
положил в воронку второй ломоть и подставил следующую опоку. После
третьего бруска Михей положил в тигель четвёртый кусок, но я
уточнил:
– А куда ты собираешься вливать
золото?
– Простите, барин, задумался, –
ответил он. – А смогли бы его расплавить?
– Ну да, только зачем?
– Это точно не артефакт?
– Да говорю же тебе, нет, это не
артефакт!
– Ну не может быть такого! У вас сила
«богатыря», а знаний с гулькин нос. А руки не обжигает?
– Нет.
– А можете поставить стихийный
доспех?
– Без защитного покрова? Я ж одежду
сожгу!
– А если полностью раздеться? –
предложил Михей.
– Стесняюсь.
– Полно вам, барин, я не девка, у
меня жинка имеется.
– Да ну, не знал. Познакомишь?
– Так это ж Марфа.
– Вон оно как. Тогда понятно, почему
ты за них заступился.
– Фрося хоть и сорока-трещотка, но
тоже вроде нормальная баба.
– Ладно, но ты не смейся. Я слегка не
в форме.
Снял с себя одежду и долго сомневался
оставить ли трусы, но потом плюнул на приличия и полностью
оголился. Михей мрачно поглядывал на выпирающие рёбрышки и
изрёк:
– Ох, барин, надобно купить мяса и
сальца побольше, а то по вам анатомию можно изучать. Строение
скелета, – затем перевёл взгляд чуть ниже пупка и добавил: – И
девку бы подыскать. Молодую да сочную. Я гляжу, вам есть чем её
порадовать. Но попозже, а то Дуся смешливая, вдруг засмеёт ваши
стати, а вы её поджарите.
– Какая Дуся?
– Дочка Фроси. Девка – огонь!
Восемнадцати нет, а уже на мужиков поглядывает. Пороть её надобно,
да некому. Ефросиния у нас вдовушка.
– Эй, ты вообще о чём? Женить меня
вздумал?
– Да разве ж аристократ возьмёт замуж
безродную. Но у Егора Захаровича должность имелась – постельничий.
Глафира по ночам его грела, а как граф преставился, Борислав,
будучи в гневе убил её огненным шаром.