Глазами предков - страница 76

Шрифт
Интервал


– Михей, за сколько ты продал золото?

– Барин, тут вот какое дело. Я не стал нести его в банк. Нет, вы не подумайте, что присвоил ваше имущество. Просто поговорил со знающими людьми и мне поведали, что без графа меня обвинят в краже. Те тридцать тысяч мои личные сбережения.

– Ты идиот? Мог ведь сразу сказать! Я же чуть тебя не сжёг, – проворчал и погасил белое пламя.

– Барин, дворяне не берут в долг у челяди…

– Во-первых, ты из старых гридней. Во-вторых, я пока не граф. И в-третьих, у меня есть правило: дают – бери, бьют – беги! Сказал бы, что одалживаешь на будущее развитие и никаких проблем.

– Кто ж знал, что вы такой…

– Как ты сам говорил, у меня нет дворянских замашек.

В разговор вмешалась Анна Григорьевна, напомнив, что если они не поторопятся, она опоздает на работу.

Попрощавшись, пошёл на полянку, чтобы начать медитацию. Честно признаюсь, услышав о том, что ректор может выдать девяносто девять тысяч единиц, стало как-то завидно. Этот дедок в десять раз сильнее меня. И то для полной мощности мне приходится злиться, а старик небрежным взмахом руки показывает потрясающие результаты. Хочу так же внушать трепет, чтобы меня уважали и боялись, а для этого придётся расширять каналы. Ох, опять чувствовать неприятные ощущения ползающих по телу «термитов», но без защитного кокона мне точно не выжить.

Три дня меня никто не беспокоил. В принципе, понятно, так как пятница прошла без происшествий, а суббота и воскресенье – выходные дни. За это время почти не продвинулся в освоении покрова, так как тело слишком слабенькое. Как объяснил Михей, одарённые месяцами прокладывают сеточку энергетических каналов и для этой цели укрепляют организм. Марфа наготовила кучу мясных блюд и закармливала меня до состояния пережравшего поросёночка, которому лень шевелиться. Анна Григорьевна попыталась наладить контакт с «сыночком», мотивируя тем, что мы отдалились друг от друга. Она расспрашивала меня о чаяниях, но разговора не получилось. Мне сложно делиться секретами с незнакомой женщиной. Чтобы как-то перевести тему беседы, предложил ей отказаться от работы в лицее, мол, сейчас она стала мамой дворянина, а значит, нет смысла портить нервы, вдалбливая знания неразумным детишкам аристократов. Анна Григорьевна обещала обдумать предложение, но пояснила, что может уволиться только после завершения учебного года. Теоретически она права – нельзя менять коней на переправе, нужно довести учеников класса до экзамена.