Устав на них любоваться, пощелкал
каналами: на одном была настроечная таблица, сопровождаемая
противным гудением, а по остальным и вовсе сериал «белые мурашки».
Оно и понятно, в те времена с утра работала лишь первая программа,
остальные с шести-семи часов вечера. Я вернулся на первую, там как
раз начался выпуск новостей. Строгий диктор заступался за Анжелу
Дэвис и клеймил американскую военщину за новые бомбардировки Ханоя,
затем сменив пластинку, упомянул очередной пленум ЦК КПСС. Так, уже
какая-то временная привязка. Помехи усилились. Понимая лишь каждое
третье слово, я лихорадочно крутил телескопические рожки стоящей на
телеке, комнатной антенны, но толку от этого было чуть – никаких
конкретных дат я так и не узнал. Диктор рассказал что-то про вести
с полей и новости закончились, сменившись концертом в честь Дня
рыбака. В Союзе было много разных Дней, подумалось мне, и геолога с
учителем, и металлурга и даже физкультурника, а сейчас все больше
бухгалтера да брокера.
Ладно, ящик подтвердил главное – я
действительно в советском прошлом.
Может радиоточка что-то
прояснит.
Однако подозрительного вида динамик
порадовал лишь передачей «Театр у микрофона». Несколько минут я
вслушивался в проникновенные голоса артистов и с удивлением понял,
что транслируемый спектакль ничто иное, как «Зеленый фургон»
Козачинского. Кажется, в антракте передают последние известия,
припомнил я, и оставив радио включенным, пошел открыть окно – от
прямых солнечных лучей становилось все жарче.
И сразу понял, что поступил
опрометчиво.
Под окном стояла давешняя девчонка в
сарафане и смотрела прямо на меня.
– Нюра, – воскликнуло за спиной
радио, – ну можно ли так врываться? И патлы, патлы свои
пригладь!
– Добрый день! – сказала
девчонка.
– Привет, – только и оставалось
ответить мне.
– А вы родственник Виктора
Мефодьевича?
Отказываться от такой подсказки было
глупо.
– Э-э… Племянник.
– А Виктор Мефодьевич, как май, так
в поле и до октября, – затараторила девчонка. – А мы с бабой Фросей
приглядываем за квартирой. Мы рядом в четвертой живем. А цветов у
него нету кроме кактуса, а его и поливать не надо. Поэтому мы ключи
и не берем. Но Виктор Мефодьевич предупредил, что может кто-то из
родственников появиться. А сегодня смотрим, окно
открыто.
– Так это вы звонили? – промямлил я.
– Извините, что не открыл, я как раз в ванной был… с дороги, сами
понимаете… помыться надо, то се.