Четверть часа спустя в кустах поднялся один из моих бойцов и замахал руками. Я привстал на колено и жестом показал, что заметил его телодвижения. В ответ он жестами показал, что приближается противник – четыре немца на телегах. Присев (рациями, во избежание ненужных вопросов, в присутствии наших новых союзников мы старались не пользоваться), я связался с Фермером и получил указание пропустить.
– Саш, я все-таки их проверю. Может, что новое узнаю.
– Как фельджандарм?
– Так точно!
– Ладно, разрешаю. Только, – в голосе командира была легкая неуверенность, – новички твои не проколются?
– Они в сторонке постоят, говорить буду только я.
– Добро. Отбой.
Встав во весь рост, я показал всем засадникам, что атаковать противника мы не будем, и скомандовал:
– «Патрульные», на выход!
Из чащи выбрались два бойца, отобранные мною за наиболее европейский вид: словно сошедший с немецкого пропагандистского плаката московский латыш Сморгонис и белокурый зенитчик Женя Монастырский. Москвич, студент и вообще приятный в общении парень, который, после того как его переодели в немецкий мундир и повесили на шею бляху фельджандарма, невесело пошутил: «Вот теперь я настоящий арийско-масонский воин! То-то бы мой дедушка Наум Коган порадовался!»
Ребята вытолкали из кустов спрятанный «БМВ», и мы приготовились встречать гостей.
«Вот они, голубчики! А телеги-то у вас не штатные, крестьян, похоже, обобрали», – после десятиминутного «пинания продолговатых предметов», как выражается наш командир, я встретил немцев, как любимую тещу, правда, заменив поцелуйчики и объятия взмахом регулировочного жезла.
Похоже, встреча с патрулем наших «гостей» нисколько не удивила, а сидевший на передней телеге молодой ефрейтор спрыгнул с транспортного средства и, одернув китель, направился ко мне, на ходу доставая из кармана бумаги.
– Ефрейтор Нойман-Гольц, господин фельдфебель. Следую на склад трофейного вооружения для получения предметов снабжения для волостного отряда самообороны!
Небрежно козыряю в ответ и представляюсь:
– Фельдфебель Шварценеггер, начальник мобильного патруля. – Фамилию я выбрал из чистого хулиганства, но скажите, кто из мальчишек не мечтал хоть на мгновение побыть Арнольдом? – Позвольте ваши бумаги?
Бегло пролистав зольдбух [11] и отметив про себя, что «блондинчик» из охранного батальона, я развернул накладную-запрос на получение сотни винтовок и четырех ручных пулеметов с патронами. Не то чтобы мне было сильно интересно, но вот имя командира местных «охранников» может пригодиться.