- Отпусти меня, Николас. Оставь меня в покое!
Его руки дрогнули. На мгновение я подумала, что они могут
разжаться, роняя меня на пол. Инстинктивно я вцепилась в его шею, крепко
обхватив ее руками… И закружилась в новом калейдоскопе образов. Я снова видела
Николаса – на этот раз близко-близко. Он обнимал меня, целовал мои губы… И я
отвечала ему, с жаром и страстью отзываясь на его поцелуи.
Мы были одни, в этом самом доме… Правда, комната была другой
– больше, с широкой двуспальной кроватью и огромным окном, тоже выходящим на реку. И на этой кровати мы занимались
любовью, так откровенно, так самозабвенно ласкали друг друга, что не оставалось
никаких сомнений, связывает нас вовсе не ненависть.
Он навис надо мной: глаза потемнели от страсти, на лбу
блестят бисеринки пота. Обвел указательным пальцем контур губ, поцеловал их
медленно, точно смакуя, а потом посмотрел мне в глаза и проговорил:
- Кэтрин, ты выйдешь за меня замуж?
Я не знаю, что ответила ему тогда. Видение оборвалось так же
резко, как и началось. Я снова очутилась в теле, пылающем не от страсти, а от
боли. И только склонившееся надо мной лицо было все тем же. Любимым и ненавистным
лицом моего мужа, Николаса.