Царь взглянул на свою свиту и сказал одному из приближенных:
– Онессес, этот парень держался слишком нагло. Сделай так, чтоб он пожалел о своей дерзости.
* * *
В сопровождении дворцового слуги Идигер вошел в зал. Вдоль стен стояли лучники с натянутыми тетивами. В центре зала бились три воина, в одном из которых жрец узнал своего повелителя царя Азгадера.
– Что происходит? – спросил Идигер.
– Государю захотелось размяться, – тихо ответил слуга.
Царю, облаченному в кольчатую кольчугу и вооруженному тяжелой секирой, противостояли два рослых воина в полном вооружении – видимо, из числа рабов. Судя по виду, это были ногары. Один из противников царя уже изрядно устал и был ранен, его разбитый щит и помятый шлем валялись на полу, правый глаз заливала кровь, левая рука висела плетью, по предплечью также стекала кровь. Он упал на одно колено, едва не выронив меч, но вновь поднялся, что далось ему с трудом. Оказавшись за спиной Азгадера, он вскинул меч. Отбив выпад другого противника, царь, почти не оглядываясь, махнул щитом назад. Зазубренная бронзовая кромка щита разорвала горло раба, тот опрокинулся на спину и через мгновение затих.
Другой противник царя оказался намного крепче и выносливей, да и мечом владел гораздо лучше. Однако и он с трудом мог противостоять Азгадеру, по праву считавшемуся одним из лучших воинов Хишимера.
Мощным ударом царь опустил секиру на щит противника, разбив его. Ногар едва устоял на ногах, однако не растерялся. Швырнув обломки щита в лицо царю, он перехватил меч обеими руками и сам нанес удар. Клинок врубился в топорище секиры. Удар ногара был столь силен, что Азгадер не удержал секиру. Ногар ударил плечом в щит царя и сбил противника с ног. Наступив на щит, ногар не позволил царю закрыться и занес клинок над простертым телом. Удар без сомнений мог бы стать последним и в этой схватке, и в жизни правителя Хишимерского царства.
Лучники уже были готовы расстрелять победителя с разных сторон, но грозный окрик царя остановил их:
– Всем стоять!
Пристально глядя в глаза ногару, возвышавшемуся над ним с мечом, готовым для удара, Азгадер спросил:
– Чего ты медлишь, раб? Почему не бьешь?
– Тому есть две причины, – глухо ответил ногар.
– Боишься, что мои лучники попортят твою шкуру? – усмехнулся царь.
– Это вторая причина.