Год он мотался по клиникам, надеясь на чудо, но ни власть, ни
деньги, ни лучшие доктора не смогли его сотворить. В какой-то
момент времени перестали звучать обнадеживающие обещания, и тогда
Платон осознал, что это конец.
Никто не знает, сколько сил ему потребовалось, чтобы смириться.
Но он смог собраться, взять себя в руки и до последнего был со
своим сыном, а потом наступил период безнадежного отчаяния.
Платон Сергеевич, как никогда, ощутил одиночество, но он
сдаваться не привык, и у него появилась идея.
Когда диагноз сыну был только установлен, доктора назначили
серьезное лечение, и профессор, светило медицины, посоветовал сдать
и заморозить биоматериал. На вопрос: «Зачем?», тот философски
ответил, что болезнь может развиваться по-разному, лечение дает
свои последствия, а это шанс в будущем, стать отцом здорового
ребенка. На тот момент это казалось глупостью, но сделали так, как
посоветовали…
Похоронив сына, Платон прочитал немало информации на счет ЭКО,
изучил научные статьи, поговорил со специалистами и решил, что
обязательно воспользуется этим шансом, ведь у него есть силы,
деньги, возможности…
Зажмурившись, Платон закрыл глаза и представил, как прижимает к
себе голубоглазого малыша. Все в душе перевернулось от факта, что
это очень скоро сбудется.
Мужчина всегда мечтал о большой семье. Но роды супруги были
весьма сложными, а потом ей поставили – бесплодие. Сын был
единственным ребенком, избалованным, эгоистичным. Платон мечтал,
что он возьмётся за ум и когда придет время сменит его, но увы…
А теперь Арбатов думал только о внуке, который продолжит его род
и дело.
Услышав шаги, мужчина открыл глаза и увидел домработницу,
спешащую к нему.
- Что случилось? – уточнил он.
- Вы забыли телефон в гостиной, - Анна протянула ему
мобильник.
Платон бегло взглянул на номер и поднялся:
- Передай водителю, что скоро выезжаем.
Он быстрым шагом направился к особняку. Буквально «взлетев» в
свою спальню, мужчина отправился в душ. Чуть теплая вода взбодрила
тело, прогнала все дурные мысли из головы, прибавила бодрости и
сил. Удаляя щетину, мужчина рассматривал себя. Конечно, годы бежали
вперед и оставляли свои следы – морщинки, глубокие и не очень. Но в
свои сорок с хвостом Платон иногда чувствовал себя двадцатилетним
мальчишкой, а иногда, глубоким стариком, уставшим от жизни.