- Марк...
Вот это я ненавижу больше всего.
Идиотки. Да они должны быть благодарны мне за то, что я не сломаю их. Не
разрушу чертовых жизней, как сделал это с женщиной из сна. Странные бабы хотят
меня целиком, строят планы, мечтают захомутать завидного холостяка. Дуры. Я
Мрак. Так зовут меня конкуренты. И именно это прозвище отражает мою внутреннюю
суть.
-Ты меня слышала.
Поднимаюсь со смятой кровати. Тошнить
начинает еще сильнее. Я брезгую сейчас этим скомканным постельным бельем.
Горничная сменит его через пять минут. Это время прописано в ее договоре.
Глупая курица сделает все даже раньше, потому что боится потерять место. Я
плачу ей за свое удобство не жадничая, а она словно тень старается не попадаться
мне на глаза. Взаимовыгодное сосуществование.
Звук СМС заставляет вздрогнуть.
Странно, у меня отключена эта функция. Ненавижу безликие двухстрочья на экране.
Если не можешь сказать – лучше молчи. Номер не определен, и это даже интригует.
Буквы на дисплее кроваво-красные, сливающиеся
в одну линию, похожие на натянутую струну. Я не видел такого никогда. Стекают
кровавыми потеками, едва я успеваю их прочесть.
«В пряничном домике счастье не живет»
Что за бред? Идиотский розыгрыш злит.
Но внутри поселяется грызущий тоскливый страх. Я в жизни ничего подобного не
испытывал.
Гоню наваждение. Дела не ждут, пора приходить
в себя. Горячий душ смывает все идиотские тревоги.
Через полчаса я снова Мрак, в котором
растворяются словно в кислоте, все светлые чувства, уступая место холодной
расчетливости.
Сегодня я покупаю дом родителям. Людям,
которые меня вырастили, воспитали, вылелеяли. Я стал тем кем стал только
благодаря им - чужим мне по крови. Усыновленный. Какая ирония. Они любят
меня – я знаю. И небольшой особняк в пригороде - это малое, что я могу для них
сделать. Отец сильно сдал, и я знаю что в этом столько моей вины, что никакие
подношения не смогут загладить сотворенного. Но попытаться стоит.
Холодно. Дождь совсем не летний –
колючий, как осколки зеркала снежной королевы, проникающие под кожу.
Мокрая дорога, словно траурная лента
пересекает окружающий унылый пейзаж. Смешно, я снова не надел очки. Я их
стесняюсь по-детски. Глупость несусветная. А от линз болят глаза. Дождливые
слезы стекают по лобовому стеклу, и мне кажется, что я смотрю куда – то внутрь
этих водных переплетений и вижу смеющееся чудовище. Я вижу себя.