– Почему – как будто?
– Сам не знаю, но Емельян
утверждает.
– Вот бы его увидеть! Не сидит
ли он в том красивом доме через площадь?
– Не, в Доме правительства –
комитетчики. А Емельян там, – он показал пальцем вверх. – Да, забыл
предупредить: без разрешения выходить не велено.
– Куда я пойду? В постель – и
до утра.
Виктор вернулся в номер; опустился в
кресло. “Впечатлений столько, что ничего не понять! Надвигаются какие-то
события... Обвиняют землян... Твердят о свободных Кентаврах, пришедших из
космических далей, называют Емельяна... Впрочем, ничего отталкивающего в самих
Кентаврах я не заметил. Композитор Джузеппе просто великолепен! Дышит вниманием
и добротой, сочиняет талантливую музыку... Вильям тоже вызывает симпатию; как
творец, сосредоточен в себе, смотрит зорко... Риго? Этот красавец, похоже,
больше ершится, начисто лишен настоящей жестокости, одним словом – актер...
Нет, к Кентаврам не относится страшное, забытое слово “враг”. Ведь они –
вчерашние земляне, с одной историей, одной культурой... Так или иначе –
вопросов много, нужно на них немедленно ответить, Сергей Дмитриевич ждет! Ради
этого я и нахожусь здесь, на мятежной планете!”
Он извлек из оправы очков отснятую
микрокассету, вставил новую. Голос объясняет: “Что делать, на дворе двадцать второе
столетие, шпионские времена давно канули в лету. Приходится пользоваться
музейной мини-техникой. Надо сказать, очки великолепны, хорошо помогают. Должна
помочь и расческа. Присоединенная к компьютеру, она вызовет к жизни
голографического двойника. Пока Виктор будет отсутствовать, его точная копия,
развалясь в кресле, займется чтением газет и журналов...”
Компьютер включен. Двойник прошелся по
комнате, сел в кресло...
Виктор тронул пряжку и, невидимый,
появился в холле.
На цыпочках подкрадывается к двери и
выскальзывает наружу... Подходящего скверика не нашел, завернул в пустынный
подъезд жилого многоэтажного дома.
Извлек перочинный нож с потайным
радиоустройством, назвал код Юта. Ют сразу же отозвался: “Да, это я!” – “Нужно
увидеться”. – “Кто говорит?” – “Посыльный Сергея Дмитриевича”. – “Кто, кто?..”
– заволновался Ют. “Встретимся в шесть утра возле Дома правительства. В руках
держите цветы”.
В подъезд вбежали дети, с ними собака –
сильная рыжая овчарка. Собака остановилась, ее крупный нос заходил ходуном,
глаза заметались. Кажется, учуяла Виктора; Виктор, ни на что не надеясь, вжался
в угол. Рычание перешло в неистовый лай. Кучерявый мальчишка лет восьми
вынужден был вернуться и подхватить собаку за ошейник. “Опять озоруешь?
Опять?..” Детвора погрузилась в лифт, подъезд опустел.