Имелся еще один вариант, объясняющий поведение сержанта. Он
прилепился просто потому, что мы с Соколовым есть. Вообще, в
принципе, как явление. Мне кажется, Злыднев чувствовал каждой
клеточкой своей мелкой, пакостной душонки, что сержантов, в отличие
от других солдат, я не принимаю всерьёз. Считаю идиотами. Ну,
ладно... Наверное, мое истинное отношение и правда бросалось в
глаза. Не в словах и действиях. В том, как я смотрел на них.
– Ремень затянуть не могу по причине его максимальной
затянутости. А то, что максимально затянуто, затянуть еще сильнее
невозможно. – Отчеканил я спокойно, с иронией, глядя в глаза
Злыдневу. Мол, попробуй докопайся к этим словам. Все сказано по
делу. До буковки.
– Я не понял, это ты сейчас вслух выразился? – Сержанта
перекосило от злости. Причем, сразу во все стороны.
– Да, – Ответил я, внешне оставаясь все таким же спокойным.
А чего нервничать? Не вижу повода. Как говорится, семи смертям
не бывать, одной не миновать. Или что-то такое. Злыднев явно хотел
ко мне придраться. А значит, не сегодня, так завтра, это
произойдёт. Вопрос времени. И сделай я сейчас вид, будто ничего не
происходит. Пойди на поводу сержанта. Хоть удавись к черту на этом
ремне. Все равно ничего не изменится. Будет только хуже. Если он
поймёт, что я слаб, тем более, перед ним, это все. Тушите свет.
Начнутся те самые неуставные отношения. А я и без того накушался
прелестями армии. Еще этой херни не хватает.
Сержант с бешеным лицом подскочил ко мне совсем близко.
Настолько близко, что захотелось отодвинуться. Почти наступил
носком своего сапога на мой. Я понял, сейчас будут
неприятности.
– Соколов, ты страх потерял? Или тебе жить надоело? Ты когда это
в себя начал верить? А? Прозрел?
После каждого произнесённого слова, он толкал меня кулаком в
плечо. Честно говоря, не знаю, на что рассчитывал сержант Злыднев.
Уж точно я бы не стал распускать руки в ответ. Приблизительно
понимал, что, может, конечно, официально меня не накажут, но
последствия все равно будут. Тем более, одно дело, когда нас никто
не видит и не найдется свидетелей. Поди, докажи потом. И совершенно
другое – на глазах у всего взвода. Поэтому я стоял и молчал. Были
огромные сомнения, если честно, как себя лучше повести дальше.
Пристальное внимание к моей персоне со стороны различных лиц тоже
надоело. Как обезьяна в цирке. Только что пальцем не тычут. Есть
ощущение, настал переломный момент, когда надо выбирать. Либо я
отхвачу мандюлей, как трусливый чмошник, либо останусь личностью с
чувством самоуважения. Правда, мандюлей мне прилетит и в этом
случае. Возможно, даже больше. Но зато есть шанс отстоять нас с
Соколовым. На будущее, так сказать. Чтоб больше никому не было
повадно. Вот и выходит, мандюля и в том, и в другом случае, а такие
они разные.