Да, с новым телом мне очевидно не повезло. Соколов, что уж
скрывать, совсем неподходящий партнер для решения подобных
вопросов. Внешне он напоминает того самого "глупого пи́нгвина" из
незабвенной песни о Буревестнике. Пухлый, рыхлый, совершенно
неприспособленный к тому, чтоб отстаивать свою правоту чисто
физически, в драке, по-мужски. Но на самом деле, сейчас это не
Соколов возмущен поведением сержанта. И бесится сейчас тоже не
Соколов. Это происходит со мной. Не хочу потакать дурости какого-то
Злыднева, который решил, будто он обладает властью, а потому может
и имеет право меня нагнуть. Вот уж нет. Я знаю, что одет по уставу,
что с ремнем у меня все в порядке. Было бы мой косяк, ок. Хорошо.
Виноват, исправлюсь. Но в данную минуту сержант Злыднев просто
самоутверждается за мой счет. Пытается доказать, что он очень крут
и важен.
– Ладно… Я с тобой после отбоя потолкую… – Он вдруг перестал
лупить меня в плечо и отошел в сторону. Что-то задумал,
однозначно.
Честно сказать, появилось странное равнодушие в этот момент.
Убить не убьют, а от мандюлей никто не умирал. Вполне очевидно,
сержант будет самоутверждаться и далее. Значит, надо этот процесс
прекратить.
–Становись. Равняйсь. Смирно. В столовую шагом марш.
Все было как обычно, простой вечерний ужин. За исключением того,
что меня сержант Злыднев теперь постоянно цеплял. То мимо пройдет,
пока стояли в очереди, задев плечом. То кружит рядом и
демонстративно рассуждает, мол, за невыполнение команды, солдат
будет наказан строгим образом.
Я прекрасно понимал, ему неприятно, что какой-то пухлый лох не
поддался прессингу. Это задело сержантское эго Злыднева. А значит,
надо ждать ответного хода. И предполагаю, ход этот будет до тошноты
предсказуемым.
После ужина мы вернулись в расположение. Все было согласно
распорядку дня. Ленинская комната, умыться, вечерняя поверка,
приближающийся сон. Я в голове прокручивал мысль, ждать что-то
реально серьёзное или сержант Злыднев остановится на угрозах.
После команды "отбой", прошло буквально полчаса. Я уже задремал.
Внезапно, ко мне подошел дневальный и потряс за плечо.
– Соколов, Соколов… подъем. Тебя сержанты в туалет вызывают,
срочно иди.
Ну, собственно говоря, вот и оно. Не пойти не мог. Вызвали,
нужно топать. В части нигде не спрячешься, не считая того, что это
вообще было бы крайней степенью идиотизма. Бегать от него вечно я
тоже не смогу. Встал с кровати и решительно двинулся к туалету. Как
говорится, перед смертью не надышишься.