Прошлись по рядам, оценили ассортимент.
Здесь можно было встретить не только средства народной медицины, но и живых черепах, сов и змей.
Погода в Ла Пасе в этом месяце стояла тёплая – по местным меркам, температура воздуха держалась днём и ночью почти одинаковая – плюс двенадцать градусов по Цельсию, и мешали комфортному ощущению жизни только низкое давление (из-за чего вода закипала на высоте Ла Паса при температуре восемьдесят восемь градусов) и жгучие лучи солнца, полные ультрафиолета: обгореть можно было незаметно буквально за несколько минут, подставляя лицо солнцу.
Приценились к статуэткам разных зверей и птиц из талькового камня, с опаской осмотрели высушенных зародышей ламы, по уверениям продавца якобы изменяющих судьбу. С интересом повертели в руках сушёных змей, лягушек, насекомых размером с палец, а то и втрое больше, полюбовались амулетами из трав и растения коа.
Сабитов отважился купить браслет из крокодиловой кожи, защищающий владельца «от сглаза и порчи», а Никанор после долгих колебаний выбрал необычный сувенир – фигурку, вырезанную из дерева тёмно-вишнёвого цвета, похожую на голову пришельца в шлеме.
Как объяснил сморщенный темнокожий продавец, коверкая испанские, английские и русские слова, это был Чунтункуй – местное божество, олицетворяющее образ Матери Мира. Фигурка оказалась составной, наподобие русской матрёшки, и продавец продемонстрировал эту особенность сувенира, по очереди вынув из головы ещё шесть голов меньшего размера – одна в другой.
– Беру, – сказал Никанор.
– Э, дон, покажь, – раздался сзади голос, и к прилавку палатки торговца сувенирами подсунулся рослый бритоголовый парень с чубчиком надо лбом, в котором Никанор узнал украинского пилота по имени дон Педро, не раз насмехавшегося над российскими спортсменами. Доном Педро его прозвали приятели, имея в виду не столько данное при рождении имя – Петро, сколько привычку называть всех донами.
– Я уже купил, – сухо бросил Никанор.
– Мне токо посмотреть.
– Рядом точно такая же.
– А мне эта нравится.
Кровь бросилась Никанору в лицо.
– Снова нарываешься?! – негромко процедил он, сжимая кулаки. – Давно не били?!
– Чево ты сказал?!
– Что слышал! Смотри другую игрушку, эта куплена. – Никанор повернулся к продавцу, сказал по-английски: – Заверните, пожалуйста.