– Cherchez la femme[1].
Это придавало названию романтический налет, определенный утонченный шарм.
Несмотря на имя, фирма топталась на месте. Оба директора – генеральный Александр и исполнительный Никита – перебивались скромными заработками, стабильную, хотя очень маленькую зарплату получала только Анечка.
– Мы выиграем! – уверенно заявил Донской, входя в офис.
Несмотря на раннее утро, Никита и Анечка уже ждали его. Никита оторвался от экрана ноутбука и посмотрел на компаньона.
– Откуда такая уверенность?
Александр пожал плечами и кивком показал на дверь в кабинет. Никита встал и последовал за ним.
– Знаешь, – воскликнул Александр, когда дверь за другом закрылась, – со мной вчера такое приключилось! Я ехал по объездной, дождь шпарил как ненормальный. Помнишь, где поворот от больницы, там еще остановка такая, просто пятачок? – Никита кивнул.
– Там стояла девушка, – продолжал Александр. – Глазищи – во, – он показал пальцами, какого размера глазищи были у девушки. – Я загадал: если сядет ко мне в машину, значит, мы получим заказ, нет – значит нет.
– И, конечно же, она села.
– Да. Но мне пришлось долго ее уламывать.
– Не родилась еще женщина, которая смогла бы перед тобой устоять, – улыбнулся Богданов.
Его всегда удивляло суеверие Донского, вера в различные знаки, приметы. Внешне невозмутимо сдержанный, Александр был способен на мощнейшие яркие чувства, восторженные и сентиментальные. Чувства эти были глубоко спрятаны в его душе. И только близкий друг, сумевший завоевать доверие Александра своей искренностью и добротой, а также неприспособленностью к жизни и незащищенностью, был в курсе этой оборотной, тщательно скрываемой от посторонних стороны.
– Ладно, давай еще раз пробежимся по основным моментам, – Донской сдержанно улыбнулся.
– Кстати, что у тебя за вид? – он критически осмотрел друга. Типичный ботаник – длинный, худой, сутулый, соломенные волосы торчат в разные стороны, металлические, абсолютно несерьезные очки. – Где твой галстук?
– Сейчас, – Никита метнулся в коридор, притащил портфель и вытянул оттуда кишкообразную веревку. – Вот, – он начал лихорадочно завязывать узел.
– Это не галстук, а черт знает что! – грохотал Донской. – Анна! Займись им, немедленно!
Аня прибежала, глаза ее от волнения стали огромными.
– Сейчас, Александр Дмитриевич, – испугано зашептала она.