Мощный удар Рикара сорвал последнее крепление. Больше ничто не
мешало снять шлем с головы ниргала. Переглянувшись со здоровяком, я
кивнул и Рикар обхватив шлем обеими ладонями, осторожно стащил его.
Голова ниргала предстала перед нами во всей своей красе. Вернее во
всем ужасе. Судя по всему некогда это было человеком… или
тем, что от него осталось.
Кольчуга плотным коконом охватывала голову, оставляя открытым
лишь лицо мертвенно белого цвета. Глаза с невероятно расширенными
зрачками безжизненно смотрят в серое небо. Лицо покрывают
многочисленные шрамы, образуя затейливый рисунок. Щеки и подбородок
исковерканы следами ожогов. Укрывающая голову кольчуга покрыта
коркой запекшейся крови излившейся из ушей, носа и рта – тяжелые
последствия падений и ударов.
- Создатель, кто же мог сотворить такое? – пораженно прошептал
здоровяк, вглядываясь в мертвое лицо – Господин, загляните ему в
рот. У него нет языка. Срезали подчистую.
Преодолевая брезгливость, я заглянул в окровавленный рот и
убедился в правоте здоровяка – язык обрезан под самый корень,
остался лишь жалкий огрызок. Большая часть зубов отсутствовала,
обнажая голые десны.
- Рикар, позови отца Флатиса. Он должен на это
взглянуть.
Кивнув, здоровяк пошагал к пещере, я же продолжил осмотр. Если
шрамы могли быть следами многочисленных боев, то, как объяснить
явно специально сделанные ожоги на подбородке и щеках?
Поддев пальцами край кольчужного капюшона, я стянул ее с головы
и невольно скривился в гримасе отвращения – череп ниргала был
полностью безволосым и тоже изуродован следами давнего ожога. Ясно.
Ниргала просто опалили словно курицу, чтобы очистить кожу от волос
и предотвратить их рост. Вот только в отличие от ниргала курицу
держали в пламени уже мертвой. К горлу подступил ком, я поспешил
отойти в сторону и отдышаться. Подхватил пригоршню снега и с силой
растер лицо. Мерзость.
Насколько бесчеловечным и жестоким надо быть, чтобы сотворить
такое с живым человеком даже не ради пыток, не ради причинения
боли, а лишь ради столь рутинной причины как избавление от роста
бороды…
Когда вернулся Рикар вместе с отцом Флатисом, я допивал третью
кружку отвара и жалел, что это не крепкое вино. Священник, не
выказав ни малейших признаков брезгливости, внимательно обследовал
ниргала и, покачивая головой, подошел ко мне.