– Звонить… – Лиза захлебнулась
возмущением. Как Алла могла допустить такую мысль. Она была
той самой жилеткой. В то время так необходимой. С ней о чувствах, сгоревших в
костре предательства когда-то любимого мужа. За один миг. За одно мгновение. Ей
же о последовавшем за любовью равнодушии.
При ней бывший заявил о нежелании общаться с Полиной. И быстро
ретировался, растирая по лицу кровь. У Аллочки оказался хороший хук справа.
– Прости, – сдвинула черные брови в сожалении, – но Полине надо все
рассказать, пока ещё есть время до выпускного. Она сумеет справиться, и мы ей
поможем, – тарелки звякнули краями друг об друга. Алла их в сторону. Потянулась
и сжала ладони подруги в своих. Гарантировала поддержку. Впрочем, как и всегда.
– Полина так сильно любит
отца…вспоминает о нем, а он… не представляю, как ей сказать, – отчаянный вздох.
Расписывалась в бессилии.
– Содрать резко, как пластырь,
и больше не думать. Освободить голову, сдуть сквозняком мысли. И… забыть, –
выдала четкий план Алла. Рывком из-за стола. Потянула за собой, призывая к
действию.
– Нет, – испугалась Лиза, выдернула руку. Так быстро? Она не
готова.
Не готова, увидеть в голубых глазах дочери боль, разочарование
и…укор. Его она сегодня уже видела. Промелькнул на лазурной поверхности радужек
Лисовского. В тот самый момент, когда его мать сказала про Полину. А он быстро
отвернулся. Спрятался. Отсюда и недосказанность. Висела в машине вязкой
тишиной. И все объяснения перевел…
– Проваливай из моей головы, – Лиза сжала ладонями виски. – Пошел
вон, – сильно зажмурилась. Отгородилась от навязчивого мужчины. Влез в её
мысли. Заслонил собой дочку. И она позволила. – Ох, – с глазами полными вины на
подругу.
– Эй, ты чего, – всполошилась Алла. Присела рядом. Пододвинула Лизу
по сиденью кухонного диванчика. – А вот теперь я жду объяснений, – развернулась
всем корпусом. Загородила выход.
Но подруга сбегать не собиралась. Руки положила на стол. Плечи
опустила. Взглядом уперлась в столешницу. Словно готовилась.
– Лиз, – обеспокоилась Аллочка.
Наклонилась, заглянула в лицо. В нем осуждение. Подруга не справилась с
профессиональными обязанностями? – Ты меня пугаешь, – затормошила за плечо, –
что-то с Лисовским, – говорила о старшем, предполагая самое страшное. С его-то
сердцем. – Он…