По лицам и одежде приехавших было видно, что путь они проделали немалый и трудный. Исхудавшие детские лица, равнодушно смотрящие на сельчан. В руках людей были чемоданы, корзинки, узлы, у некоторых руки были свободны. Все молчали, не слышно было ни крика детей, ни вздохов, ни плача, все замерли в каком-то оцепенении.
Где они где? – в толпе сельчан послышался крик, возня и к приезжим кинулась молодая женщина в сбившемся платке. Убью, задушу! – душераздирающий крик колыхнул приезжих. Вы его убили, вы изверги убийцы, женщина хваталась за одежду приезжих, била их в грудь, по лицам. Подбежали милиционеры, оттащили ее, пытались успокоить. Она билась о землю, кусая кулаки, с громким плачем к ней подбежали два мальчика и вцепившись в одежду ревели во весь голос. Из толпы вышел старик с клюшкой в руке, крикнул что-то по-казахски, а потом подойдя ближе, заговорил тише, успокаивающе. Оторвал детей от матери, подошедшие женщины подняли плачущую, тихонько повели к дому. Старик, проходя мимо конвоиров, глянув на приехавших проговорил, не тех привезли, я думал настоящих, мой Еркен с ними не воевал, а эти, он махнул рукой и подталкивая детей пошел вслед за молодой женщиной.
Подъехал на дрожках председатель, хмуро глянул на приезжих, подошел к лейтенанту. Кто это, откуда привезли? Немцы это, контрики, с Волги вроде и еще откуда-то, по указу, вот список, принимай. Зачем они мне, куда я их всех поселю, давай грузи их обратно. Ты давай не заводи разговоры ощерился лейтенант, приказ это понял? Райком все знает, принимай и не разговаривай, можешь не считать. Он сунул список председателю, все в наличии, у меня не сбежишь, сам знаешь. Садясь в тачанку смеялись над Кланей, пристававшей с расспросами, правда-ли, что все привезенные из Германии. Ворочая белыми глазами и дергая милиционеров за рукава, пыталась узнать хорошо-ли там жить? Мордатый охранник, разматывая вожжи, весело подсказывал ей, из под самого Берлина они, а некоторые из Парижа, а живут там чуть хуже чем в вашей деревне. Похлопал ее по заднице и хлестнул кнутом жеребца.
Председатель сунул список в карман, подошел к приехавшим, те еще теснее сгрудились. Пахать, сеять, за скотом ухаживать умеете? Люди молчали, потом один седой заговорил-из деревень мы, все можем. Вот что, сказал председатель, будем думать где вас селить, отдельных квартир не будет, вечером соберем правление, решим кто и где будет жить и работать, а сейчас ждите.