Подготовка к отъезду. Последний взгляд на Багдад. План скорбного путешествия. Непредвиденные препятствия на нашем пути. Неожиданные известия.
Так как я оказался в западне, и мне некуда было идти, я снял номер в караван-сарае «Империал» рядом с моим наибом Борисом. Борис, весь в делах, пропадал день и ночь в посольстве, согласовывая, утрясая и запасаясь провиантом на все дни нашего предстоящего грустного путешествия. Он заказал специальный автомобиль до Дамаска и телеграфом вызвал из Севастополя военный корабль «Гремящий». Что означает это название корабля, Борис продемонстрировал мне наглядно. Он взял большую коробку, наложил в нее всякий скарб и потряс у меня над ухом. Я услышал только громыхание вещей, которые Борис накидал в коробку.
– Юсуф, вот это и есть гремящий.
Из его объяснений мне стало понятно, что на корабле все его части будут при движении по Медитерранскому морю греметь, и нам целый месяц придется слушать весь этот грохот. Хорошо хоть на корабле есть специальная комната, куда во время битвы складывают тела убитых матросов. Там и будет находиться тело покойного графа фон Готлиба, возле которого будет постоянно находиться русский поп из церкви святого Августина и медицинская сестра, на случай, если покойный фон Готлиб оживет, что часто бывает с теми, кто не попадает в рай. Я это знал еще с детских лет, когда на моих глазах ожил купец из тегеранского каравана, который умер, и которого какой-то хаким напоил зельем, а мулла уже прочитал поминальную молитву. Родственники купца были опечалены его неожиданным воскресением, потому что они уже разделили его имущество, находившееся в караване.
С телом покойного графа ехала его жена, мадам фон Готлиб, миловидная женщина, возраста примерно как фрау Шнетке. Покойный фон Готлиб был мужчина в годах, и молодая жена для него была хорошим подспорьем в дипломатии. Она владела несколькими европейскими языками и, естественно, персидским. Была хорошо образована и в свое время закончила Смольный институт в Санкт-Петербурге. Фон Готлиб, поговаривали, стрелялся из-за неё на дуэли и выстрелил противнику прямо в лоб. Его жена, госпожа графиня фон Готлиб, по имени Жанна, на коленях уговаривала своего мужа пощадить молодого щеголя, писавшего ей любовные письма и посвящавшего ей стихи. Но Готлиб был неумолим. «Жена дипломата должна быть безупречна», – так говорил грозный муж, защищая честь своей жены. Поэтому, зная его крутой нрав, никто из мужского отделения посольства не смел даже смотреть на хорошенькую Жанну, которая, естественно, изнывала от своего положения: быть первой статс-дамой в русском посольстве на востоке, не имея возможности, по своему положению сверкать в Европе.