Ее выкрали в младенческом возрасте из дома родителей, зажиточных молдаван или румын. Табор кочевал по Бессарабии, занимаясь обычным цыганским ремеслом: кражей лошадей, гаданием на всем, что попадет под руки глупым гусыням, европейкам; пением, танцами на свадьбах, городских ярмарках и в домах богатых россиян, малороссов, поляков и всех, кто имел возможность платить. Айше, как все цыганские дети, с детства училась воровать, выпрашивать подаяние, гадать на картах, скакать на лошадях и танцевать. Переезжая с место на место, пытливая девочка внимательно прислушивалась к чужой речи, перенимала говор, и в короткий срок уже болтала на языке той страны, куда судьба забрасывала табор. Она жила, росла, на вольных хлебах, мерзнув зимой и парясь от жары летом. Необычная ее внешность для цыган была приманкой для российских сельских помещиков, желавших получить юную белобрысую цыганку себе в горничные, служанки, а иногда и в любовницы. Айше с удовольствием играла в эти игры, с полуслова понимая своего барона – старого, седого цыгана Ромуальда. Айше с ложной притворной скромностью переходила из рук барона в руки помещика, плакала и делала вид, что ей неприятно покидать табор. Барон получал за Айше приличные деньги, а Айше, пометив быстрым глазом все тайные места, куда прячутся ценности, выкрадывала их часть, подкладывая некоторые к другим обитателям дома, и через какое-то время исчезала, оставляя жандармам разбираться с пропажей.
Так продолжалось до недавнего времени, пока Ромуальда не поймали в каком-то селе на краже очередной пары лошадей, где селяне забили его и его сына до смерти. Табор распался, многие разбрелись кто куда. Остатки, спасаясь от преследований конкурентов (среди цыган, оказывается, такое тоже есть), оказались в Османской Империи. Трое цыган, сговорившись, связали Айшу, избили и привезли на невольнический рынок, где продали старому хакиму.
Поддавшись какому-то порыву, Айша рассказала, что в гареме хакима она приметила все места, где ханум прячет свои украшения, и, если Юсуф-аге будет угодно, она может их выкрасть для общей выгоды. Выслушав все это из уст сладкоголосой Айше, я ни о чем другом не думал, кроме ее прелестей. Она, заметив это, поднялась с места и, договорившись о встрече в следующий раз, исчезла в темноте.