Телезрители у экранов видят только толпу на ринге. Что там происходит? Комментатор пытается невразумительно озвучить происходящее… Трансляция отключается, идёт реклама…
А в далёком городе Махачкале седая старуха у телевизора всё понимает и шепчет поговорку дагестанской кровной мести на своём языке, шепчет слова, так и не сказанные Людмилой Руслану: «Оьттулкьисас, оттулучу я зуннттул бакIрай шанул, я неххама чIувщинал къауч чайссар». («Кровная месть, убийца-кровник не выспится на вершине горы и не напьется у реки». )
Рослый сероглазый парнишка лет двенадцати ехал в трамвае №5 домой, на Васильевский остров. Его звали Саша, и возвращался он с тренировки, рядом с ним на скамейке стоял маленький фибровый чемоданчик с металлическими уголками, в нём лежали боксёрские перчатки, капа и прочие необходимые вещи. Одет он был в обычную мышино-серую школьную форму и старенькое, маловатое ему уже полупальтишко. Было это в 50-м году, да… или в 51-м: ещё ходили трамваи по Невскому проспекту и жив ещё был Сталин.
Часов 11 осеннего вечера по тем временам считалось довольно поздно, и в пустом прицепном вагоне, кроме мальчика Саши и кондукторши, был ещё только один пассажир – постарше Саши шкет с косой чёлкой и фиксой, в натянутой на уши кепке-лондонке. Мальчик Саша искоса взглянул на него и сразу узнал: «гаванский», Коська из Скобского дворца. Если кто не знает, Скобской дворец – дом на Косой линии, где ещё до революции жили рабочие кожевенного завода, выходцы из Псковской губернии, скобари, иначе говоря. Сам же Саша, по тем же уличным понятиям, звался «островной». «Островные» – это те, кто жили на линиях, а те, что жили от 24-й линии и дальше, до Голодая, – те именовались «гаванская шпана» и люто враждовали с «островными». Жестокие уличные драки и подвигли худенького Сашу заняться боксом.
Трамвай свернул с моста на Васильевский остров. На повороте стало хорошо видно, как в ярко освещённом первом вагоне небольшая компания парней и девушек чего-то загоношилась, кто-то из них поставил на скамейку патефон, открыл его… Саша пригляделся: вот один крутит ручку, второй достаёт… пластинку?!
Трамвай замедлился к остановке, а Саше стало так интересно, что он выскочил из своего и заскочил в первый вагон. Действительно, парень в бушлате и клёшах, бережно держа пластинку за рёбра, поставил её, опустил звукосниматель, и полилась страстно-томительная, завораживающе-ритмичная неслыханная мелодия.