Древесный ствол с грубой корой там и сям украшен различными
зеркалами. Размер, форма, окантовка – все разное. Нет ни одного
одинакового зеркальца. Вот прямоугольное со строгой черной рамкой.
А вот овальное с веселенькой цветастой каемкой по краю. Их
объединяло одно - в каждом из зеркал отражалось солнце.
Преломляющиеся лучики солнца скакали из зеркальца в зеркальце,
падали на стены и крону дерева, добавляя свою толику света в
комнату.
Лучи солнца падали и на странного старичка растущего из дерева,
благостно улыбающегося и щурящегося. Хваткие пальцы дедушки
суетливо мелькали, колдуя над установленной на треножник небольшой
сковородкой, под которой виднелось наполненное солнечным светом
зеркало, отдающее всю энергию дну сковороды. Весело шипело масло, в
воздухе витал запах сдобы.
Я ошибся. Почувствованный мною запах исходил не от
булочек.
Веселый старичок-дерево пек блины на солнечной
сковородке…
Господи…
Подавшись вперед, я ничком рухнул на ступеньки и горестно
застонал:
- Ну почему-почему-почему-у-у?
- Да потому-потому-потому, что был он в жизнь влюбленный –
дребезжаще пропел в ответ старичок – Да ты заходи милок, чего на
пороге-то стоять? Блинов хочешь?
- На свободу хочу! – душераздирающим воплем вырвалось у
меня из груди.
- А ты в неволе? – недоуменно дернул седой бровью старичок,
ловко переворачивая блин.
- Я внизу! А хочу наверх - на солнышко!
- Как и я – неожиданно сурово отозвался древесный старик – Не
стой на пороге, заходи! Угощу блинами, куплю, если что продашь,
продам, если купишь! А еще лучше – честный обмен!
- Дедуль – прохрипел я, поднимаясь и утирая грязное лицо – Ты
торговец? Здесь?!
- Я Крутован Дуб! Ну или Крутован Сказочник! – с едва
заметной грустинкой улыбнулся старик – Когда-то меня называли
именно так. Не торговец. Мало смыслю в деле торговом. Да поневоле
учиться приходится. На одной землице да солнечном свете особо не
проживешь. И смог бы! Да землица совсем уж оскудела,… истощилась
родимая. Садись, милок, прости, уж не знаю, как тебя
величать.
С легким шорохом из серой земли вздыбилось толстое корневище,
поднялось на высоту моего колена и замерло, образовав невысокую
лавку.
- Зовут меня Шмыг – поведал я Крутовану, усаживаясь на выгнутый
корень. Уселся с опаской – вдруг корневище обхватит меня за пояс и
утащит под землю? Землица то оскудела, удобрения не помешает
добавить, и тощий воришка на это дело вполне сгодится.