Когда он вошел, Сашеньке даже померещилось, что на нем было облачение конкистадора: тускло поблескивали потертые латы, а сбоку на поясе покачивалась шпага. Гость ослепил ее глаза своей благородной статью, проявляющейся в каждом его шаге и взгляде. Она порой даже не слышала его слов, мозг девушки сам рисовал так желанный ей образ и картины неимоверных деяний… Ах, этот мир грез! На что он обрек тихую скромную девушку?!
Она уже не могла противостоять процессу своего влечения к «конкистадору», и даже когда его руки оказались у нее под блузкой, Сашенька только дрожащим голосом повторяла: «Что вы делаете… что вы делаете… вы… вы… я…»
– Вы меня оставите? – тихо спросила Сашенька утром, высунувшись из-под одеяла.
– Да что ты?! – зевнул Изумрудов, переворачиваясь на живот. – Мне с тобой очень хорошо.
Девушка радостно взвизгнула и принялась осторожно гладить мужчину по рукам и спине. Цветок был сорван, и теперь уже спокойно его можно было перенести из мозга на лацкан своего пиджака. Необходимость в Сашеньке Изумрудов ощущал, но еще большую необходимость он испытывал в ее жилплощади. «Конкистадор» огляделся. В сравнении с его затхлым жилищем апартаменты девушки значительно выигрывали в привлекательности и уюте. Он переехал к своей пассии незамедлительно. Это не вызвало особых проблем. Имеющийся скарб Изумрудову был в тягость, да и не надобен, поскольку только напоминал бы о жалком периоде жизни и потерянном времени. Наш герой наслаждался нынешним моментом и больше не желал даже вспоминать о себе недавнем – неудачнике.
Сашенька же постигала для себя значение понятия «счастье». Именно таким оно ей и представлялось. Вот эти крылья! Вот этот мужчина! И столько непонятных внутренних сил и бесконечный калейдоскоп переливающихся всеми радужными цветами чувств. Ей было хорошо. А больше ничего она и не желала. Сашенька так воспылала страстью, что готова была превратиться в бездну любви и полностью погрузить в себя своего избранника. «Америка» Сашеньки пала перед «конкистадором» и, наверняка, уже не осталось в ней ни одного уголка, который бы не сдался на милость «доброго» колонизатора.
Конечно, она не перестала любить средневековую Испанию. Напротив! Воспылала к ней еще ярче. А как же иначе, ведь вместе с ней жил сам идальго тех времен! Пусть он и принял другую оболочку, но в душе он оставался таким, каким был тогда. И Сашенька постоянно теребила его, расспрашивая обо всем на свете. Естественно, касаемо той эпохи. Ей было интересно описание всего: одежды, рыцарского облачения, драгоценностей, посуды и даже инквизиторских орудий пыток. Узнавать, так узнавать обо всем! Зачем же составлять для себя лишь романтическое представление о тогдашней жизни?