Изумрудов осекся, его колени дали слабину и он чуть не рухнул на пол. Как закипающий чайник, он несколько минут жадно хватал воздух ртом. Затем все-таки злоба его забурлила и вырвалась наружу:
– Как?! Как ты могла! Как ты не углядела?! Дура! Не сберегла! Я же возлагал на тебя такие надежды! И все теперь превратилось в прах! А-а-а!
Изумрудов, впопыхах набросив на себя пиджак, хлопнул входной дверью, надевая куртку на лестнице и перепрыгивая заодно через три ступеньки, выскочил на улицу. Он не мог пережить такого удара. Казалось, удача уже была в его руках, но все вмиг оборвалось. Провал! Проигрыш!
Через время все же хватило его воспаленному мозгу додуматься, что в этом деле замешан непосредственно заказчик. Изумрудов судорожно начал припоминать их переписку и сейчас точнейшим образом воспроизвел в памяти весь свой скоропалительный монолог и об амфоре, и о подвигах Геракла и о музее. Возбужденные извилины Изумрудова сплелись и вытянулись в одну монолитную струну, издающую от напряжения глухой утробный звук. Только одна мысль полностью поглотила его – месть! Нужен план мести! Самой изощренной! Самой жуткой! Самой…
А Сашенька, ничего не подозревавшая об «амфорных» чаяниях Изумрудова, всю его эмоциональную тираду приняла на свой счет.
– Ах! – вскрикнула девушка и взметнула ладошки на свои пылающие щеки. – Вот из-за чего все рассыпалось! Вот почему он ушел! – и бросила злой взгляд на фарфоровую вазочку, стоящую на журнальном столике. Дело в том, что перед приходом Изумрудова, Сашенька забыла повернуть ее другой стороной, как она это всегда делала в ожидании гостей. Зачем, спросите вы? О, это знак-напоминание! Девушка держала треснувший бок вазы у себя перед глазами, чтобы не забывать о том, что все в этом мире хрупко и надо относиться ко всему бережнее и внимательнее. А от людей она просто прятала этот разбитый бок, чтобы не подумали о ней чего-нибудь не того.
В общем, Сашенька мыслила в сложившейся ситуации как все заурядные девицы, отыскивая бессмысленные приметы, и придумывая себе бог весть что. Ослепленная чувствами девушка вначале расстроилась донельзя, но затем всколыхнулась от мысли, что «испанец» просто не смог сразу пережить и понять ее не девственность. «Значит, он ревнует! Стало быть, любит меня так сильно! Вот какие он чувства ко мне испытывает…» – думала Сашенька и успокаивала себя тем, что ее «конкистадор» придет в себя и вернется к ней. Женщине ведь присуще иногда самовнушение, что это и есть та великая неземная любовь, полагая, что мужчина сбежал просто по романтическим причинам – не уверен в ее чувствах или же боится своих мощных сердечных импульсов.