Мне,
прежде никогда не видевшей магию, это было удивительно и интересно. Но я
заметила, что и другие смотрят с восторгом. Ольфейра объяснила, что не все
умеют колдовать настолько красиво.
–
Адептка Кэрис... – Харэль Милк обратился ко мне. – Вы обсуждаете что-то более
интересное, чем то, что рассказываю и показываю я?
Я
вздохнула. Похоже наш шепот с Ольфейрой был ему прекрасно слышен.
–
Нет, мы обсуждаем как раз вас, – не сдержалась я.
–
Да-а? Поделитесь с нами, – заметила мелькнувшую на его губах улыбку.
Ему
весело что ли?
–
Вы показали стихии. А как же ваша собственная магия? Почему именно вас назначили
куратором к стихийникам, хотя ваша магия вроде бы другого рода?
–
Для этого ответьте сами на этот вопрос, Джессика... Если смешать все краски,
какой получится цвет?
–
Черный?
Взмах
рукой и вокруг Харэля Милка закружились уже виденные мною при зачислении
шары-магические элементали. Еще один взмах и все они соединились вместе,
образовав густой темный сгусток со сверкающими фиолетовыми и красными
всполохами внутри.
–
Для того, чтобы научиться владеть темными энергиями, адептка Кэрис, необходимо
в совершенстве освоить все пять стихий... А для того, чтобы научиться владеть
хаосом, необходимо эту тьму приручить...
Темный
сгусток в руках у мужчины вдруг раздробился на тысячи брызг-осколков, которые
закружившись, вдруг приняли очертания молочно-белой лилии.
Восхищенный
шепот пролетел по аудитории. Еще один взмах рукой, и лилия, миновав почти всю
аудиторию, перелетела прямо ко мне на парту.
Ольфейра
даже взвизгнула от восторга. Я удивленно коснулась кончиками пальцев лилии, а
она тут же осыпалась фиолетовой пылью.
–
Как он это сделал?! Это же высшая магия! Высшая! Из ничего! – прошептала моя
соседка.
Больше
чудес не было. Куратор рассказывал, на что следует особенно обратить внимание,
сказал несколько слов про практику, которая ждет нас в конце семестра.
Когда
прозвенел звонок и нас отпустили, мы с Ольфейрой одни из последних покидали
аудиторию. Я старалась не смотреть на Харэля Милка, но отчего-то прямо кожей
чувствовала, что его взгляд жег лопатки, когда мы покидали аудиторию.
–
Он всегда такой? – спросила я у Ольфейры.
–
О да-а! – протянула девушка. – Говорят, он настоящий псих, когда дело доходит
до темной магии. Он один из тех немногих магов, что сумел ее приручить, словно
ручного котенка... Обычному магу никогда
не освоить подобное...