–
Показывайте, на что способны.
–
Увы, я думаю, что не смогу этого сделать...
–
Почему? – взгляд Милка стал каким-то слишком цепким, если даже не сказать, что
хищным. Будто у того же самого упомянутого им кота, который нашел беззащитную
мышку.
–
Мой дар пока не проявил себя... И я не знаю, как сделать, чтобы это
произошло... – сказала я, стараясь придерживаться придуманной с Ольфейрой
легенды.
–
И вас не пытались раскрыть, как и остальных, в детстве?
–
Я... Я потеряла память, и не могу вообще ничего вспомнить.
–
Значит, дар-то может и раскрыт?
Я
пожала плечами.
–
Не знаю.
–
Что ж, самое время это узнать, – хмыкнул Харэль Милк.
Я
не успела опомниться, как в мою сторону полетел сгусток темной энергии. Не
знаю, чего ожидал куратор, но чуда не произошло, вокруг меня не создался вдруг
водный щит, и я не взлетела над землей. Вместо этого я вполне себе прозаически
словила темную гадость и, почти сразу же поняла, что, наверное, умираю...
Колени
подкосились, а из горла вырвался сдавленный стон, перед глазами все плыло...
Наверное, Харэль Милк подхватил меня, потому что падения я не помнила, перед
тем как отключиться... Вместо этого я помнила его обеспокоенное лицо,
невозможно вкусный исходящий от него запах, терпкий и чуть сладкий, будто
ванильный, а еще шепот в самое ушко: “Кто же ты такая, Джесс?”
Ну
а потом все. Темнота, мрак, покой.
Наш
мир. Город N
–
Джесс! – Сашка только что умылся, на его щетинистом лице еще блестели капельки
воды.
Не
услышав ответа, мужчина подошел к закрытой двери комнаты своей племянницы.
–
Джессика! – еще одна попытка оказалась безуспешной, и он замолотил руками по
двери. – Ты обиделась что ли? Открой!
Но
дверь в какой-то момент сама открылась. Сашка шагнул внутрь, оглядывая пустую
комнату. На столе, заваленном тетрадями и учебниками, горела настольная лампа.
–
Куда пропала-то? – пробормотал мужчина.
Вышел,
прошел в прихожую. Куртка, сапоги, все было на месте. На всякий случай Сашка
глянул в сторону ванной, дверь была приоткрыта, внутри никого не было.
Вздохнув,
мужчина вытащил из кармана растянутых домашних штанов смартфон, набирая ее
номер.
–
Пилик-пилик-пилик... – зазвучала какая-то ненавязчивая классическая мелодия.
Сашка
хмуро вернулся в комнату племянницы. Ее телефон лежал оставленный на столе.