– Ну, ты, козья морда, хватит заниматься дребеденью! Открывай ящики и вооружай команду! На! – И кинул ему ключи от сундуков, что стояли в капитанской каюте.
На торговых судах оружие всегда хранится в ящиках в каюте капитана – так, на всякий случай. Чтобы у команды не было возможности выяснять отношения меж собой с помощью всяких ковырялок, или, если уж солнце головушку напечет – чтобы не пришла охота прирезать самого капитана.
– Хоть кто-нибудь у тебя умеет драться, морская поганка? – Я снова сплюнул за борт.
– Хр-р! – тут же раздалось в ответ. Это Зарраг озлился; с самого первого дня я подкалывал его этим прозвищем. Впрочем, правда была на моей стороне – Зарраг первым при знакомстве обозвал меня и моих людей сборищем сухопутных хомячков. – Хр-р! Я один стою десятка, и хватит об этом! – Согнув руку, он продемонстрировал громадный, но слегка дряблый бицепс. – А ты дохляк! И гвардейцы твои дохляки! И меч свой ты достал из задницы дохлого верблюда! А шлем слепил из козлиных какашек! Вот так! Съел?
Я окинул капитана заботливым взглядом:
– Какой-то ты красный, словно мухоморов объелся. Часом не солнечный удар?
– Хр-р! – На висках Заррага вздулись жилы. Он был пунцов, как рак, налитые кровью уши загадочно оттопырились.
Я нагло улыбнулся во весь рот: добавить капитану жара перед боем совсем не мешало.
– Интересные у тебя усы, растут прямо из носа! Как ты в нем ковыряешь, ума не приложу! А, подожди! Наверное, ты в нем вообще не ковыряешь! Пальцы у тебя мощные, такими только камни дробить! Ну да, конечно, в ноздрю даже мизинец не пролезет!
– Хр-р! Фхр… Пхрр…
Я встретил безумный взгляд Заррага дружелюбной улыбкой:
– Какие изысканные комплименты! Какой слог! Ты, видимо, практиковался на слонах!
– Хр-р! Ты… Я… Ух-х!.. Ты-ы-ы… солдафон чертов!
– Да уж какой есть! Но так-то я все равно круче, чем ты!
– У-у-у-у!..
– Ну все, все, ухожу! Пойду-ка гляну, как там леди Нэйта… Уреш, какой же ты красный!
Он был хороший человек, капитан, и примерно такой же могучий интеллектуал, как и я, да вдобавок, как и я – грубиян, так что, несмотря на взаимные подколки, мы испытывали друг к другу взаимную же симпатию.
Я нарочно пихнул капитана плечом и скорым шагом двинулся к кормовой надстройке. Сердце молотом бухало в груди, ни черта мне не помогла шутовская пикировка с Заррагом. С каждой секундой мне становилось все страшнее.