, каковым обычно описывают поглощение пищи домашним скотом. – Показывайте мне мое рабочее место. А еще пригоните лучшего патологоанатома, чтобы сегодня же вечером провел вскрытие. – И добавил, заметив ошеломленное выражение на лице Дугласа: – Ничего, инспектор, скоро вы привыкнете к моим методам.
Дуглас подумал, что и к желтой лихорадке можно привыкнуть, хотя многие в процессе умирают.
– То есть мне отменить прием?
– Хотите лишить Келлермана и его друзей вечеринки? Ну что вы за человек, инспектор! – Издав короткий смешок, Хут снова забарабанил по стеклянной перегородке. – Вези в Скотленд-Ярд! – крикнул он водителю.
В то самое время, когда генерал Келлерман, глава полицейского управления и командующий СС по Великобритании, устраивал светский раут для высших лондонских чинов, почетный гость, для приветствия которого все это затевалось, в белом мясницком фартуке стоял в морге на задворках Бейкер-стрит и наблюдал, как патологоанатом сэр Джон Шилдс вскрывает труп Питера Томаса.
Морг располагался в мрачном приземистом здании, отделенном от Паддингтон-стрит площадкой, где разгружались медицинские фургоны и катафалки. Внутри стены были перекрашены такое множество раз, что сделались гладкими и блестящими – неровности кирпича полностью скрылись под бесчисленными слоями зеленого и коричневого. Гладким и блестящим был и начищенный деревянный пол, и каменные лестницы. Тусклые электрические лампочки проливали маленькие лужицы желтого света. Единственным действительно ярким источником освещения была медная лампа с зеленым плафоном, опущенная к самому животу трупа.
Вокруг собрались девять человек: Хут, сэр Джон Шилдс и его ассистент, Дуглас Арчер, сотрудник коронерской службы, клерк, два работника морга в резиновых фартуках и сапогах и маленький суетливый немец – майор полиции, прилетевший в этот день из Гамбурга. Он все записывал в блокнот и непрестанно требовал перевести ему бесстрастные комментарии сэра Джона.
В общем, народу у стола было слишком много, и Дуглас с готовностью уступил свое место в первом ряду. Не любитель подобных зрелищ, даже отводя взгляд, он с трудом сдерживал дурноту от звуков пилы и ножа, с чавканьем вспарывающих мертвое тело.
– Кровоизлияние, – провозгласил сэр Джон, указывая ножом. – И еще. И еще.
Все с пристальным вниманием уставились во вскрытый живот.