— Ах, видела я, как кадеты ходят строем, — всплеснула руками Кальрия, чуть не упав из шелковой петли от обилия чувств. — И глаза у них шальные, а плечи широ-окие...
— А ведь манеер Ванделир стро-ойный и глаза у него жгу-учие, — пропела Эльке. — И наша мефрау Ванделир зевает по утрам… Неспроста!
— А вот это уже наглость, мефрау Эльке. Я сообщу вашему батюшке об этом, готовьтесь, — более резко, чем обычно, ответила я, прекращая балаган жестом.
Ну что за девушки?!
Стоило немного расслабиться, как благородные девицы превратились в помесь бесстыдных солдафонов и зубастых мефрау, которые так любят собираться на званых вечерах в стаи, одергивать пожилых уже мужей от столов с напитками и доводить до слез молоденьких девушек.
Я вздохнула, успокаиваясь, и продолжила:
— Мефрау Ринель, я лично порекомендую вашей матушке поговорить с вашей тетушкой. Мефрау Кальрия, если бы вы думали об экзаменах столько, сколько о плечах кадетов, то давно бы окончили школу с отличием. И, мефрау Антония, помните, что раздавая улыбки двум манеерам одновременно, вы можете попасть в очень некрасивую ситуацию. Урок окончен, постройтесь.
Девушки притихли, видимо вспомнив, что я не только их лектор и провожу с ними занятия по физическому развитию, но и владелица школы. Я покачала расстроено головой, встала с гамака и многозначительно прошлась вдоль линии опустивших головы девушек.
— Или, может, мне и вовсе созвать родительское собрание? Заодно ваши родители посмотрят, как происходит обучение, и убедятся в оценивании. Лично, — на этих словах я увидела, как лица учениц искажает ужас. Эльке уже начала трястись, как листочек. Еще бы. Одно дело описывать папеньке, как хорошо и легко проходят уроки, а другое — когда об этом будет рассказывать, например, манеер Дитрих — учитель истории. Он-то прямо скажет, у кого долги по домашним работам, а кто и вовсе не сдал тему с третьего раза.
А по поводу родительского собрания я думала уже давно. Школа открыта всего два года как. Проблем много. Родители к тому же слабо понимали, что нужно дочерям и зачем. Особенно много споров было по поводу физических упражнений. Мол, юная мефрау должна быть нежной как цветочек, трепетной как былинка. Едва убедила их, что даже цветочку нужны силы, чтобы расцвести.
Вот только кого попало, особенно мужчин, к занятиям не допустили. Пришлось все брать на себя — моя же школа, никто не заставлял меня ее открывать. Но в целом эта работа мне нравилась: приятный коллектив, несколько групп разновозрастных девчонок и ни минуты покоя.