– Оно биологическое, – выговорила Кейси одними губами.
Ответом послужило мрачное выражение лица Карстона.
Кейси опустила взгляд, мысленно распределяя все его ответы в два столбца в списке возможных исходов.
Первый: Карстон – талантливый лжец и намеренно выдает информацию, которая, по его мнению, заманит ее туда, где уже готовы избавиться от Джулианы Фортис раз и навсегда. Он выдумывает все на ходу, стараясь надавить на самые больные места.
Второй: кто-то обладает биологическим оружием массового поражения, и департамент не представляет, где и когда его применят. Но знает, кто располагает этими данными.
Свою роль сыграло и тщеславие. Кейси прекрасно знала себе цену. То, что они так и не сумели найти ей замену, вполне могло быть правдой.
И все же она сделала бы ставку на первую версию.
– Джулс, я не хочу твоей смерти, – тихо произнес Карстон, угадывая ее мысли. – Иначе бы не стал выходить на связь. Не стал бы искать встречи. Хотя бы потому, что уверен: у тебя в рукаве как минимум шесть способов лишить меня жизни, и ты имеешь на это полное право.
– Правда думаешь, что я бы явилась всего с шестью?
Карстон на мгновение нахмурился, но потом решил рассмеяться.
– Вот и я о чем. У меня нет никакого желания умирать, Джулс. Я говорю тебе правду.
Он взглянул на медальон на ее шее, и Кейси сдержала улыбку.
– Предпочла бы обращение «доктор Фортис». – Она вернулась к прежнему беззаботному тону. – Думаю, времена прозвищ уже прошли.
– Я не прошу тебя о прощении. Я должен был хоть как-то повлиять на ситуацию.
Она вновь кивнула – не соглашаясь, но поддерживая беседу.
– Я прошу тебя помочь мне. Вернее, не мне. Помочь невинным людям, которые погибнут, если ты этого не сделаешь.
– Если они и умрут, то не из-за меня.
– Знаю, Джу… доктор. Знаю. Из-за меня. Но им уже будет все равно, кто виноват. Они погибнут.
Она выдержала пристальный взгляд Карстона, упрямо отказываясь моргать первой. Выражение его лица стало еще мрачнее.
– Хочешь знать, что с ними произойдет?
– Нет.
– Даже для тебя это может быть чересчур.
– Сомневаюсь. Но на самом деле не имеет значения. Что может быть – вопрос второстепенный.
– Интересно, что же важнее жизней сотен тысяч американских граждан?
– Прозвучит эгоистично, но для меня все перевешивает собственная возможность дышать.
– Мертвой ты нам не поможешь, – без обиняков сказал Карстон. – Мы усвоили урок. Ты нам понадобишься и в будущем. Мы не допустим ту же ошибку снова.