Да, всего два дня, и он приедет. И все станет проще, легче, не так беспросветно. И совершенно ее не будет волновать их старый дом, требующий капитального ремонта, а будущее предстанет таким, в котором нет места проблемам. На минуту к Нике вернулось хорошее настроение. Но только на минуту, потому что из-за двери послышался голос матери:
– Ты там не заснула? Надеюсь, ты помнишь, что тебе надо в школу, а мне на работу. У меня сегодня совещание! Районное!
– Да, мама, слышу. Уже иду! – ответила Ника, прислушиваясь к маминому голосу. Ее всегда удивляло, откуда в матери столько энергии. Конечно, быть директором городского музея – это ответственность и нужно всегда быть в форме. Вот и совещания у нее часто. А она, Ника, в свои семнадцать лет часто ленится, бывает нерасторопной, благодушной и не демонстрирует готовности бороться с жизненными обстоятельствами.
– Ника! – прозвучало прямо под дверью. – Заснула опять? Я жду тебя завтракать!
– Да, сейчас, – пробормотала Ника и глянула на себя в старое пятнистое зеркало. Зеркало ответило заспанным лицом симпатичной семнадцатилетней девочки. «Это – я! – сказала себе Ника, увидев свое отражение. – Это – я! Рыжая, худая и вроде бы красивая. По крайней мере, так думает Егор. Но ведь это – главное!»
Ника улыбнулась и подмигнула себе.
– Ника, я опаздываю! – торопили ее снаружи.
– Все, мама, я иду. – Плеснула себе в лицо водой, быстро почистила зубы и напоследок окатила себя прохладным душем – бойлер работал из рук вон плохо. Закутавшись в мамин старый халат, она вышла на кухню.
– Вот тебе бутерброды. Да, это, конечно не ветчина, это какой-то заменитель. Ты не представляешь, с какой скоростью дорожают продукты! И когда это закончится?! На обед ничего нет, свари себе что-нибудь – молоко есть и банка тушенки. Можно макароны. Можно кашу какую-нибудь. Заодно и на ужин будет! – затараторила мама, наливая чай.
– Хорошо, – пробормотала Ника. Она согласна была сжевать этот жуткий бутерброд с «мыльным» вкусом, только бы ее оставили одну, не тормошили, не дергали, не торопили. Ника не любила суету, ей нравились тишина и возможность подумать о собственной жизни, представить себе, как Егор идет на лекции, помечтать о том, как они увидятся на выходных.
– Что с тобой сегодня?! – Калерия Петровна поставила чашку и внимательно посмотрела на дочь, – ты здорова?! У тебя ничего не болит?