Первой неожиданностью оказалось то, что чернеющее ущелье было
безжизненным. В ярком лунном свете я видел лишь отдающий синевой
снег, черные скалы и в глубине ущелья тускло мелькал огонек
одинокого факела. Справа от меня грохотала лебедка подъемника – ее
крутили в восемь рук сразу четверо мужчин, споро поднимая платформу
подъемника. Пустую платформу.
Крутнувшись на месте, я оглядел занимающих позиции воинов и
понял по их недоумевающим лицам, что они знают и понимают не больше
меня. От души выругавшись, я поспешил на шум лебедки, скользя по
обледеневшему за вечер камню и цепляясь за плечи мужчин, чтобы не
грохнуться наземь. Люди поспешно раздавались в стороны и через
минуту, я уже был у подъемника, который как раз занял свое
положенное место на вершине стены. Где-то на полпути ко мне успел
присоединиться здоровяк, держащий в руке пылающий
факел.
Тяжело дышащие люди поспешно закрепляли платформу подъемника, у
края стены скорчился воин, сжимая в ладонях безвольно опущенную
голову. В свете факелов я рассмотрел струящуюся меж его пальцев
темную жидкость. Кровь. Ситуация стала еще запутанней.
Противника нет и в помине, но один из воинов явно ранен.
Подъемник оказался у подножья стены, а в глубине ущелья все еще
виднеется трепещущий огонь факела. Причем свет факела удаляется от
стены все дальше!
- Да что происходит, мать вашу?! – не выдержал и закричал я –
Где часовые?!
Замершие на месте воины переглянулись и, виновато взглянув на
меня, развели руками.
- Что вы руками дрыгаете?! – заревел Рикар – Отвечайте, когда
вас господин спрашивает! Где часовые?!
- Я здесь, господин – почти неслышно откликнулся раненый воин и
пошевелился, силясь подняться на разъезжающиеся ноги – Я
час-совой…
Шагнув к нему, я опустился рядом и положив руку ему на плечо
удержал на месте. Заглянув ему в окровавленное лицо, я с трудом
узнал его – Трезий – молчаливый и исполнительный воин.
- Что случилось? – уже спокойней спросил я – Где второй часовой?
Кто тебя ранил?
- Он в… в ущелье, г-господин – с трудом выдохнул Трезий – Это он
м-меня уд-дарил по г-голове и опустил п-подъемник.
- Что?! – в два голоса выкрикнули мы с нависшим надо мной
здоровяком.
- Тебя ударил второй часовой? – тщательно выговаривая слова,
переспросил я, сдирая с себя рубаху – Ты уверен?