Я подавила смешок.
— Что смешного? — спросил он меня
— Ничего. Только ты, — я сжала его руку
— А как насчет меня?
— Почему ты не хочешь, чтобы он называл тебя господин
Громов? Он просто проявил уважение.
Клим фыркнул.
— Это сложно. Но он не проявил уважение, он подлизывался. Я
ненавижу это.
Клим поднимался вверх по узким ступеням в глубь самолета,
отрезав любые вопросы с моей стороны. Я последовала за ним. Меньше, чем через
минуту, Клим сидел в глубоком коричневом кожаном кресле с сотовым телефон,
прижатым к уху.
Он указал пальцем в кресло напротив него и отвернулся. Он
полностью погрузился в дела, с тех пор как ему позвонили вчера рано утром. Он
превратился из милого, внимательного любовника
в бизнесмена, у которого было мало времени и терпения, чтобы добраться в
аэропорт и на наш рейс. В течение часа он сделал мне паспорт, несколько звонков
и договорился, чтобы мои вещи забрали из дома Данила, упаковали и доставили на
хранение в дом Клима.
Тревожные звоночки звучали у меня в голове, особенно теперь,
когда я сидела в частном самолете. Сиденья были оббиты дорогой кожей, а с
обратной стороны на каждом подголовнике было вышито замысловатое «Г»
«Г» как Громов?
Глава 2
Я села в кресло, на которое указал Клим, уставившись широко
открытыми глазами на экстравагантность вокруг меня. Здесь был полностью
укомплектованный бар вдоль одной стороны и огромный плазменный телевизор с
другой. Через открытую дверь я могла видеть ванную комнату лучше, чем в доме
моих родителей, а через другую, спальню, почти такую же большую, как в моей
квартире. После пяти минут раздачи указаний по телефону, Клим положил его и
повернулся ко мне.
— Ты когда-нибудь летала чартером раньше? — спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
— Я никогда не летала раньше.
— Ты никогда раньше не была в самолете? Не улетала за
пределы страны?
— Клим, я никогда не уезжала из Москвы. Я однажды была в
Питере, с Данилом, но на этом все.
Он поднял бровь, жест, который как я выучила, мог выразить
больше, чем тысячу слов.
— Хорошо,— сказал он,— Тогда, наслаждайся.
Я пыталась осторожно сформулировать вопрос
— Клим… этот самолет… он твой? Я имею ввиду, твоей компании?
Он пожал плечами.
— Это моей семьи. У моего отца много денег. Я просто нахожу,
что легче летать частным.