Вот тут спорить с моих наставником не буду: веником работать –
это не как говорят, мол, «пошлепал, помахал и ладушки». Нет, тут
наука целая. Уметь надо, чтобы гостюшке хорошо было, да кожу нежную
барыньке не ошпарить, не поранить невзначай. У них она нежная,
мягонькая, тоненькая. Даже у тех, которые пышны телесами. Тут наука
целая. Не то быть тебе самой поротой на заднем дворе. У Афанасия
Емельяновича на этот счет и розги имеются. В рассоле вымачивает,
чтоб потом жгло посильнее. Феклуше пару раз крепко доставалось, а
меня Бог миловал.
Я посмотрела на гостя, он на меня. Встретились мы глазами. И я…
засмотрелась, как зачаровал! Очи у него оказались синие-синие,
словно небеса в мае месяце, когда без единого облачка вокруг
солнышка ясного. И смотрели они на меня, эти зеркала души, открыто
и ярко, так, словно я с этим человеком давно знакомая, и мы с ним
приятельствуем, а может даже и милуемся, так что сердечко трепещет,
как птичка крылышками. Такое у меня появилось чудесное чувство в
душе, светлое и легкое. Волосы у него были волнистые, темно-русые,
и такого же цвета усы, густые, аккуратно подстриженные.
Одет он был так красиво и дорого, что сразу стало мне понятно:
гость благородных кровей, недаром главных банщик его высокородием
величает. Значит, какой-то важный господин. Наверняка столбовой
дворянин. Уж не купец, они обычно мужчины в теле, жёны их и
полюбовницы такие же, худосочных им, навроде меня, не надобно. А
этот… ой, как же красив! Ну вот как я видела на картине, как же её,
дай Бог памяти… Да, верно! «Иван-царевич на сером волке».
«Может, и этот царевич?» – подумала я и опустила глаза.
Я успела, пока гость проходил в кабинет, рассмотреть его костюм
из добротной материи, состоявший из сюртука и штанов, ослепительно
белое белье и шляпу-котелок модного фасона. Рубашку украшали
золотые пуговицы и такие же запонки. Ещё у него были штиблеты
английской выделки из дорогой телячьей кожи, да тонкая трость с
серебряным набалдашником в виде головы льва.
Пока господин раздевался, я ожидала его в мыльной, где уже
наподдала пару немного, чтобы тепло было, а то ведь время нынче
промозглое в Москве, осень поздняя стоит. Вроде как днем солнышко
пригревает, но всё равно – пока куда-нибудь дойдешь, обязательно
или ветерок холодный проводит, или дождичком покапает невзначай. А
тут господин солидный, значит, может гостем станет постоянным. Мне
и то хорошо, надо, как Афанасий Емельянович говорит, клиентов
набирать, чтобы потом ко мне только приходили. «Банному дому
Никитиных» от этого только прибыль, да и мне тоже.