— К
счастью, случиться ничего не успело. Больше ничего не скажу, —
проговорил я.
— Ну так
что, теперь к Аиду? — со злорадной ухмылкой спросил
Нергал.
—
Однозначно, — кивнул я. — Дай только отдышусь пять
минут.
— Перед
смертью не надышишься, — рассмеялся Нергал. — Пойдем, там уже для
тебя все приготовили.
Я не стал
переспрашивать, где это — «там». И просто пошел следом за хозяином
святилища.
Из
каминного зала мы вышли в длинный узкий коридор, который привел к
небольшой низенькой двери, за которой доносилось протяжное
пение.
Нергал
толкнул дверь, и я увидел небольшую комнату, убранную сухими
цветами. В центре комнаты возвышался покрытый белым саваном стол,
окруженный подсвечниками. Вокруг стола на коленках сидели
обнаженные до пояса кошки с распущенными волосами и протяжно пели
причитания.
— Ой, да
зашло наше солнце ясное! — тянула одна из них.
— Да
прольются наши слезы прямо в реку предвечную! — тут же подхватила
другая.
— Да
прими в чертоги свои умершего Даниила-воина! — плакала
третья.
Волосы на
моей голове шевельнулись.
— Это они
что... Меня, что ли, оплакивают?..
— Ну да.
Чтобы время зря не терять, начали немного заранее.
Нергал
мягко втолкнул меня в комнату и вошел следом.
Приблизившись к столу, я в растерянности
остановился.
— А ты не
стесняйся, ложись давай, — велел мне Нергал, принимая из рук самой
прелестной плакальщицы бокал с темно-коричневой
жидкостью.
Я сел на
стол. Потом лег на спину.
Было
жестко.
— Сапоги
сними, — подсказал Нергал. — Аид считает свои земли священными, и
не любит, когда кто-то приходит в обуви.
Я стащил
с себя сапоги. Нергал протянул мне бокал, и я выпил горький настой,
поморщился и снова улегся на стол поверх савана.
— На, это
вместо закуски, — сказал Нергал, протягивая мне две большие монеты.
— Клади в рот, иначе Харону платить нечем будет за извоз. Еще в
руках у тебя будет лепешка. Ее не жрать, это для Цербера.
Понял?
— Понял,
— буркнул я, не понимая, почему деньги нельзя положить просто в
карман. Но спорить не стал и сунул монеты в рот.
Звуки
медленно поплыли, становясь осязаемыми.
— И
ничего не бойся, — уже откуда-то издалека сказал мне Нергал. —
Через положенное время ты очнешься. Понял?
Я хотел
угукнуть, но обнаружил, что больше не могу пошевелиться.
Сияние
свечей стало нестерпимо ярким...
И тут я
увидел, как из этого сияния отделился белый крылатый
образ.