— Ну и
что нам теперь делать? — развел я руками. — Каким бы не был этот
оракул, настоящим или фальшивым, проблемы у нас самые что ни на
есть реальные.
—
Подлатаешь меня? — спросил у Та’ки Янус. — Хоть как-нибудь, на
время.
Шаман
покачал головой.
— У меня
не хватит сил прикрыть твою энергию. Любая заплатка, сколько бы я
не пыхтел, тут же расплавится — даже на таких крошечных дырках.
Тебе нужно призвать Эреба. Этот должен справиться — по крайней
мере, пока.
— И как я
поеду? — вздохнул Янус. — Мимо храма Флоры, рыжим глазом
подмигивая?
— Ну это
если ты хочешь, чтобы тебя сразу раскрыли. Или можешь призвать его
прямо сюда.
— А если
кто отследит хвост?
— То
узнает, что Эреб неровно дышит к твоей школе, к тебе, или к бывшей
наставнице своей школы, которой ты дал кров. Официальных причин,
как видишь, может быть много. В отличие от энергии, которая не
оставляет никаких вариантов и, если вдруг не повезет, сразу сдаст
тебя с потрохами.
Ян снова
тяжко вздохнул.
— Тоже
верно. Ладно, так и быть. Даня, сходишь пока к Тени? Пусть
поковыряется в голове у девчонки, может, найдется что-нибудь
интересное.
— Хорошо,
— отозвался я и направился к выходу.
Янус
провожал меня внимательным выжидающим взглядом, и это невольно
натолкнуло меня на мысль, что он неспроста отправил меня из комнаты
в харчевню.
Стало
как-то обидно. Неплотно прикрыв за собой дверь, я невольно замедлил
шаг, хотя в жизни никогда не страдал потребностью
подслушивать.
— И пока
Даниил допрашивает Тень... — услышал я приглушенный голос Януса из
комнаты. — ... иди сюда и подписывай.
— Что
это?.. — как-то растерянно спросил Азра.
— Твое
наследство. В случае моей смерти, пропажи в течении пяти дней,
ранения или же состояния, несовместимого с умственной или
физической активностью, школу принимаешь ты.
—
Ян!..
— Лирику
отставить! — строго прикрикнул магистр. И уже мягче добавил. — Это
молодым и зеленым позволительно. А мы должны быть рациональными и
предусмотрительными. Единственное, о чем попрошу — как бы там ни
было... Попытайтесь вытащить мою жену с той стороны. Даже если меня
самого уже не будет.
Горечь
подкатила мне к горлу.
Черт тебя
побери, Янус.
Черт тебя
побери!
Больше не
вслушиваясь в разговор, не предназначенный для моих ушей, я
поспешил в харчевню.
До сих
пор в любой ситуации Ян только матерился или улыбался шире
обычного, в зависимости от конкретной ситуации. Но еще никогда я не
слышал от него предположения, что мы не справимся. Даже когда мне
самому казалось, что все летит в кромешную задницу.