- Похвально, - наконец произнес он. – Видите ли, барышня. Ваша должность
подразумевает доверительность и общение с госпожой Клементиной. В доме маркиза
Рисби есть целители и грамотные сестры милосердия, которые ухаживают за ней. А
вот общения нет.
- Как же так получилось? – непроизвольно вырвался мой вопрос.
Он понимающе кивнул.
- Леди больна. У нее обездвижены руки и ноги. Кому интересна такая
подружка? – в глазах мужчины пробежала грусть. Он вздохнул. – Вы будете,
скорее, ее компаньонкой, ее доверительницей, советчицей, понимаете? Будете
вести беседы, читать интересные книги, рассказывать истории, желательно
веселого характера.
- Понимаю, - ответила я. – В пансионе я обожала писать рассказы на темы
природы и жизни животных. А еще любила пересказы трудов естествоиспытателей и путешественников.
Врала, как дышала! Но у Мариэль в метриках стоял высший балл по
литературе и географии, поэтому, документ легко подтвердит мою ложь.
- Очень хорошо, - благосклонно ответил дворецкий. – Зовите меня господин
Рон.
- Как скажете, господин Рон.
Он встал.
- Идемте, я вас познакомлю. И имейте в виду, испытательный срок – две
недели.
Дом был огромен. Я не скажу, что размером с Эрмитаж, но не меньше
дворянских домов старой Москвы. Внутренняя отделка, пожалуй, и побогаче будет.
Мраморные лестницы, дизайнерская отделка стен из яшмы, или похожего на него
камня, огромные коридоры, бархат на стенах, мягко заглушающий эхо, и многое-многое
другое, что я, не будучи художником, не смогу достойно описать.
Мы поднялись на второй этаж. Прошли коридором и остановились у одной из
дверей. Рон постучал и, не ожидая ответа, открыл дверь, мы вошли.
Я, как девчонка, попавшая в сказку, с открытым ртом, огляделась.
Комната, размером в половину спортивного школьного зала, заливал свет из
огромных окон. Только в дальнем углу, огороженном аркой с колоннами, стоял
затемненный будуар. На огромной кровати кто-то лежал, в шелковых простынях и
подушках с рюшами. Рядом, на стуле,
сидела женщина в строгом темно-синем платье, повязанная белым платком на манер
монашеского убора. Видимо, она сестра милосердия.