Из-за болезни, по утрам у этого тела была сильная нехватка сил,
поэтому Оксана и заботилась об Александре словно о маленьком.
Вскоре я оказался в одних лишь трусах, и девушка, взяв меня за
руку, потащила из кровати. Она привела меня в туалет, где помогла
привести меня в порядок, почистить зубы и прочее.

(Так нейросеть видит эту сцену,
ногами не бить.)
Уже через десять минут на мне была белая рубашка, причём явно
дорогая и свободные штаны. Явно домашние. Ну и тапочки, но их я уже
сам надел.
М-да уж… тяжело быть немощным. Надо быстрее стать сильнее и
вылечиться! Но и выдать себя нельзя, всё же вдруг меня объявят
самозванцем и отрубят голову? Я, судя по всему, сам выжить не
смогу. Не с таким телом…
В скором времени меня провели в трапезную, где уже собралось всё
большое семейство.
— Доброе утро, — сказал я и сел за стол, после чего окинул всех
взглядом.
— Утро, — рыкнула Катя, а за ней и сестра повторила. Но Лена
была менее агрессивной.
— Доброе утро, Сашенька, как твоё самочувствие? — излучая тепло
и доброту, спросила Татьяна.
Сегодня мне было лучше, поэтому я смог нормально рассмотреть
женщину. Внешне ей было не больше тридцати, и это притом, что у неё
целая куча детей, а самым старшим уже по двадцать одному году.
И имею ввиду Лену с Катей. Они, к слову, как подсказала память,
рождены от другого брака. Там долгая история, и я пока не хотел
напрягаться и вспоминать её.
— Уже лучше, спасибо, — я аккуратно заправил салфетку, закатал
рукава чтобы не испачкать и приступил к завтраку.
Еда, как обычно, была на высоте! Как же хорошо, что я в теле
аристократа, а не простолюдина! Вчера в интернете узнал, как
живётся простым людям… тяжело живётся. Впрочем, так всегда
было.
Завтрак прошёл тихо и мирно. Татьяна вся сияла словно солнышко,
даруя всем чудесное настроение. А аппетит у всех был хорошим, да и
в этой семье, за едой как-то не принято болтать. По крайней мере
мне так подсказывала память.
Вернувшись в комнату, я переоделся в одежду для прогулок.
Служанка, конечно, настаивала на помощи мне, но я отказался.
Слабость у меня лишь по утрам. Но Александр, насколько я помню, не
брезговал помощью. В итоге и вырос тюфяком!
Через двадцать минут я был в чёрных классических брюках и не
менее чёрном пиджаке. Подмечу, довольно стильном. В районе сердца
была эмблема с гербом рода. Клинок, воткнутый в череп.