Речка петляла в зарослях, то удаляясь
от нас, то вновь подползая вплотную. Мы старались сокращать путь,
ведь главная задача этой речушки – вывести нас на трассу, а дальше
к людям. Нормальным, я надеюсь, людям.
- Вот, смотрите! – вскрикнул
отец.
Мы с мамой устало остановились,
подошли ближе, я различил в темноте сваленную корягу, перекинутую
через реку. Из толстого ствола торчали, как щупальца осьминога,
несколько голых ветвей.
- Хороший мост! – сказал отец,
взбираясь на дерево. - Как считаешь, мать?
- Ты попробуй сначала сам перейди! –
ответила она скептически, но в ее голосе появилась нотка
надежды.
- Да запросто! – воскликнул отец и
тут же соскользнул одной ногой с бревна. Я услышал глухой удар,
всплеск, потом стон вперемежку с руганью.
- Чертова коряга, твою душу мать!
- Что? – кинулась к нему мама. - Что
случилось? Упал? Ушибся?
Я торопливо схватил ее за руку.
- Не спеши, мама. Давай я первый.
Я обошел ее, осторожно двинулся по
бревну к отцу, держась за ветки-щупальца. Отец сидел между веток,
обхватив ногу.
- Связку наверно растянул, зараза! –
сказал он. Я помог ему подняться. Вместе мы кое-как добрались до
другого берега, сошли с бревна.
- Сядь здесь, я помогу маме
перейти.
- Аккуратней! Скользко!
Когда мама перешла, тут же бросилась
к отцу.
- Леша, ну что у тебя? – она
осмотрела и ощупала его с головы до ног. - Сломал что-то, ушиб? Ну
говори, не молчи!
- Да нормально все! – ответил он,
смущенно избегая ее назойливого внимания. - Просто связку потянул.
Сейчас посижу немного и дальше пойдем.
Мы сели кружком, с удовольствием
вытянули ноги. Дорога по ночному лесу – не самая веселая прогулка.
Ноги гудят, в желудке урчит, в горле пересохло.
- Эх, сейчас бы картошечки жареной, -
сказал отец, мечтательно, - да с лучком, да на маслице, как ты
умеешь, мать! Пальчики оближешь!
- Перестань! И так желудок сводит, а
ты еще травишь! – сказала мама, растирая ноги.
Я решил, что несколько минут у нас
есть. Хотя бы дух перевести.
Подвинул к себе сумку, поставил на
колени, открыл.
- Так, что у нас тут? Ага, как насчет
бутербродов с хлебом?
- Это как? – спросил отец
озадаченно.
Я достал половинку черного хлеба,
батон, бутылку с водой. Больше в сумке ничего съестного не было.
Остальное пространство занимала одежда, пузырек шампуня и в глубине
объемистый портмоне, в котором поместились не только документы, но
и пачка денег и полкило мелочи.