Сетка была сырой и скользкой. Такое
впечатление, что её специально измазали слизью. Поскальзываясь и
иногда срываясь, я добрался до верха и перевалился на ту сторону
прямо рядом с Акеми. Лицо у неё было зарёванное, но уже спокойное.
Держась за верх сетки одной рукой, вторую протянул ей
навстречу.
- Давай руку!
- Мне и тут нормально. - Она сначала
безучастно посмотрела на меня, потом отвернулась.
- Я знаю, что тебе тут нормально,
потом гордость свою покажешь! Давай руку, говорю!
- На хрена тебе это надо? Беги
дальше!
- Давай руку.
Она согнулась пополам и протянула мне
руку. Я подтянул её повыше.
- Держись за эту верёвку и подтянись,
чтобы нога была без натяжения. Сейчас распутаю.
Пока я распутывал, ещё двое
перемахнули через сетку и спустились вниз. Ногу удалось освободить
и она, держась руками, смогла опустить ноги вниз. Зажатая верёвками
нога затекла и не слушалась, но вниз она потихоньку спустилась.
Бежать уже не могла. Я оставил её внизу и побежал дальше.
Благодарности не ждал. Теперь мы с ней квиты.
После сетки метров пятьсот по
буеракам, потом рукоход, с которого нужно спрыгнуть на бревно. Ноги
уже не скользили и длинное кривое бревно я пробежал без проблем.
Снова бег и несколько двухметровых дощатых заборов. После них линия
старта и на следующий круг.
Пройденные ранее препятствия давались
сложнее. Стену перелез с третьего раза. Пробирался через жижу
практически за счет рук, ноги уже отваливались. Через пруд плыл
еле-еле. Опять эти скользкие бревна. Я махнул рукой на скорость и
пополз по бревну. Так хоть какой-то шанс добраться. Потом бугры и
ямы, столбы с верёвками и опять сетка. По ней как вялые мухи
карабкались двое студентов. Один перегнулся через неё и застыл,
собираясь с духом.
Я полез на сетку. Руки и ноги
соскальзывают и не слушаются. Всё тело дрожит от перенапряжения.
Студент наверху так и висел. Когда почти сравнялся с ним и
посмотрел вверх, мне в лицо прилетел ботинок. Пальцы разжались,
ноги соскользнули и я полетел вниз. За короткое мгновенье полета я
успел увидеть его лицо. Это был Гэндзи. От удара о землю и резкой
боли в правой ноге я потерял сознание.
Мне снился странный сон. Я стоял на
балконе, на втором этаже старой виллы. Некогда богатый фасад был
покрыт вспучившейся выцветшей краской, штукатурка на фундаменте
потрескалась и частично обвалилась. Лепнина с выщербинами и
сколами, кое-где сохранились следы позолоты.