Голос служителя взметнулся ввысь, он вскинул руки – и артефакты по углам каменного возвышения вспыхнули голубоватым магическим светом. В следующий миг над телом Ирмаина поднялся прозрачный купол – а потом под ним вспыхнуло такое ослепительное пламя, что пришлось зажмуриться.
А когда я открыла глаза, ни огня, ни купола уже не было. На камне остался только пепел.
– Пепел – к ветру, душа – к звездам. В ясный путь! – служитель завершил ритуальную фразу, и все присутствующие разом склонили головы.
– В ясный путь! – эхом откликнулись со всех сторон.
Вот и все. Пепел после соберут невольники, чтобы развеять по ветру.
– Прошу теперь проследовать на оглашение завещания! – объявил кто-то из служителей.
Действительно, без лишних церемоний.
*
Завещание определенно интересовало куда больше народа, чем тело старика. Зал оказался набит битком. Люди сидели на всех бесчисленных диванах и кушетках, а кое-кто даже стоял. Для себя я выбрала кушетку у самого выхода – и поймала несколько недоуменных взглядов. Как жены покойного мы могли бы занять более почетные места.
Я огляделась, тут и там отмечая знакомые лица.
На отдельном кресле на возвышении, конечно, присутствует лично халиф. Ожидаемо. Великий визирь стоит за его спиной. Свита халифа – кажется, в полном составе. Несколько ученых мужей-артефакторов – они изредка бывали у нас, консультировались и обменивались опытом с Ирмаином. Глава высшей магической школы – муж регулярно делал туда немалые отчисления. Несколько талантливых стипендиатов из той же школы – старик следил за их успехами, а изредка даже читал им лекции. Хм… а еще отцы жен покойного. И наш с Сафирой, и отец Лейсан, оба вместе со старшими женами.
Впрочем, в этом тоже нет ничего неожиданного. Предполагается, что вдовы вернутся в дома своих отцов, и вопрос лишь в том, оставил ли муж им какое-то приданое.
Еще дома я поговорила с ними обеими. В Лейсан я даже не сомневалась – вернуться в дом отца для нее смерти подобно. Тем не менее, выбор я ей предложила.
А вот с Сафирой было… сложно. Все минувшие два года она изо всех сил сопротивлялась тому укладу, что я установила в нашем доме. Пыталась жаловаться Ирмаину, даже интриговать против меня, сговариваясь с наложницами. Правда, те, кипя возмущением, тут же приходили ко мне же.