У Анюты заболела голова от разговоров, взмолилась:
— Люся, избавь от подробностей. Поверь, мне никакого дела нет ни до Старостиной, ни до Кедрова.
— Ладно, чистюля, умолкаю, — Шалунья взялась за книгу, лежавшую на столе, — это что?
Полистала, запрыгала, изображая вождя африканского племени после удачной охоты, перебесившись, села на край кровати. Анне пришлось рассказать о подарке Геннадия.
— Ничего себе! — восторгалась Люся. — Как много! Подаришь, а?
— Конечно, бери.
— Подпиши!
— Не сейчас, — Аня подняла руку. — Видишь, пальцы дрожат. Поправлюсь, подпишу.
— Ух, ты! У меня будет книга с автографом автора! Вот Фома удивится. Моя подруга — настоящая поэтесса!
Аня улыбалась, радуясь смене темы. Шалость понесло:
— Покажу завтра тёткам! И Мите, конечно.
— Не стоит.
— Покажу-покажу. Молчи! Ничего не понимаешь! Старостина от злости лопнет.
— Причём тут она? Шалунья, ты неисправима.
Теперь Шалость переключилась на Геннадия. По её словам, сделать такой шаг мог только влюблённый мужчина.
— А что? Вариант. Будешь богатенькой. Смотри, нос не задирай!
— С чего это я буду богатенькой, — смеялась Анюта, — хорош выдумывать!
— У Филоретова какие-то тёрки с сынулей, но без наследства не оставит.
— Люська! Прекрати. Не слушаю тебя. И вообще, дай спокойно поболеть.
— Хочу тебе счастья, подруга, — заговорила серьёзным тоном Люся, — неловко даже, у меня так удачно всё складывается, а ты…
Аня замахала руками, показывая, что её терпение на исходе. Шалость скривила рот, пожала плечами и пошла к выходу:
— Раз так, ухожу. Дверь захлопну, валяйся — болей.
Визит подруги подействовал на Аню благоприятно. Она прекратила себя мысленно препарировать, выпила лекарства и задремала. К вечеру совсем поправилась, хоть на работу выходи завтра. Валерии Павловне пришлось поднять шум, чтобы убедить дочь отлежаться, как и велел доктор, до среды.
Стас не звонил. Странно всё-таки. Мог бы поинтересоваться её самочувствием. Вчера сказала ему, что горло разболелось, когда попросила домой увезти. Анюта лежала, смотрела в потолок и размышляла о том, кем считает её Стас и как ей воспринимать его. Съездили в Москву, поплясали в клубе… Что такого? С другой стороны, стал бы он приглашать девушку, будь она не интересна?