В дальних тупиках сознания теплилась надежда, что Шалость оттаяла, и всё вернётся к привычке. Хотя сроки для того, чтобы вести себя как ни в чём ни бывало, миновали. Обычно отходчивая Люська имела привычку подуться денёк, а потом сделать вид, что ничего особенного не произошло, без объяснений и предъяв. Эта черта не особенно нравилась Анюте, но она к ней приноровилась. Для столь долгих обид у подруги должны быть веские причины, и Кузницина устала строить предположения — какие именно. Устала и смирилась: прошла дружба.
Атмосфера в цеху была напряжённая. Накануне Кедров устроил нагоняй всем, кто отставал от нормы, и грозился устроить рабочие выходные. Вместо привычной радиоволны вещала другая, с классической музыкой. Тётушки сосредоточенно трудились, даже Шалость шепталась с соседкой-практиканткой, не поднимая общего шума.
Кузницина мысленно посмеялась над гаданиями, которыми увлеклась до отпуска, и принялась за работу, гоня посторонние мысли. Это получалось. Почти.
В десять тётушки потянулись в чайную, Аня продолжала зачищать волокна, сгорбившись над рабочим столом. Самое время глотнуть горячего эспрессо или заварить себе чай с чабрецом, но в комнату с хохочущей Люськой, которая продолжала игнорировать бывшую подругу, не тянуло.
— Кузницина, тебя мастер зовёт, зайди к нему.
Аня подняла голову. Мимо топала Старостина с каменным выражением лица — Кариатида, да и только!
— Куда?
Виолетта повернулась и, почти не разжимая губ, уточнила:
— В кабинет.
Ну да, конечно! Для всех «аквариум», а для мастера с табельщицей — кабинет.
— Хорошо, — Аня отложила недоделанную заготовку.
Старостина отправилась пить чай, Анюта потащилась к начальству. С удивлением заметила, что жалюзи, обычно открытые, опущены. Зачем позвал? Уговорить не оформлять официальный вызов из отпуска, а взять отгулами? Можно было бы и так, но Виолетта — в отличие от прежней табельщицы — доверия не вызывала, ещё заныкает дни, уж лучше сделать по правилам.
Кедров поднялся из-за стола навстречу девушке.
— Как ты?
— Что? — удивилась его вопросу Аня.
— Хорошо отдохнула?
— Бывало лучше.
Митя прошёлся по комнате в одну и в другую сторону, остановился напротив.
— Что происходит между тобой и Шалостью?