Пара запасных грузовиков «Горизонта»,
подержанная «Нива», на которой я ездил, пока мы не раскрутились,
два седана бизнес-класса на случай важных переговоров и… Арья
вздохнула, глядя туда, где стоял ее красный «Москвич»: как я и
обещал, после того как машина засветилась, нам пришлось от нее
избавиться.
«Где он?» – я уточнил у Валеры, не находя
сделанный вчера прямо перед сном заказ.
«Он… сейчас будет», – Валера включил пафосную
музыку.
Вернее, он так, видимо, думал. Его
музыкальными вкусами я еще как следует не занимался, и
искусственный интеллект ориентировался исключительно на красоту
двоичного кода закачанных композиций.
–
Это музыка из цирка? – Арья даже написала записку.
Я
кивнул, и в этот момент вспыхнул направленный в темный угол
прожектор. Почти двадцать тысяч люменов сначала не позволяли вообще
ничего рассмотреть, но Валера стал постепенно уменьшать мощность
и…
–
А вот и наш сегодняшний транспорт, – я гордо указал на мотоцикл с
коляской. – Будем сумасшедшими гонщиками и ночью, и
днем.
Арья с сомнением переводила взгляд с
выкрашенного в красный цвет мотоцикла на меня, туда-сюда,
туда-сюда, а потом неожиданно улыбнулась.
–
Если будешь ехать слишком медленно, я тебя стукну!
–
Кто же на мотоциклах ездит медленно? – удивился я.
***
Арья сидела в коляске и беззвучно открывала
рот, ловя потоки воздуха. Мне кажется, она бы кричала, если бы
могла… Увы, некоторые вещи были ей недоступны, но мне хотелось
верить, что я смогу существенно сократить этот список. Например,
погонять днем. Конечно, взять почти четыреста километров в час, как
на «Москвиче», я не смог, но на открытом мотоцикле и две сотни
смотрелись впечатляюще. Арье понравилось, и на аэродром мы приехали
в прекрасном настроении.
Здесь нам устроили короткий инструктаж, а
потом повели к самолетам. Один для меня, другой для орки. Мы
никогда не летали раньше, поэтому рядом шли инструкторы, которые
поднимут и посадят крылатые машины, а вот на высоте рулить уже
будем исключительно мы сами!
–
Лекс! – Арья придержала меня, показав изрядно помятую бумажку с
моим именем. Интересно, как давно она ее написала и теперь
пользуется?
–
Да, сестренка? – я улыбался, заряжая ее своей
уверенностью.
–
Я… – я видел, как она пишет, и на этот раз буквы словно давались ей
тяжелее, чем обычно. – Я очень слабая. Смогу ли я удержать
самолет?