«Мельник» начал свой полет медленно и
неуклюже – будь у меня аэротруба, можно было бы рассчитать его
компоновку, а так приходилось все делать на глаз. Еще и нельзя,
чтобы нас заметили раньше времени. Поэтому стартовали прямо из
леса, где заранее расчистили часть веток по горизонтали и
вертикали, чтобы дрон смог взлететь. Я что-то чиркнул, но удержал
горизонт и вырвался из лесополосы, стремительно приближаясь к
цели.
Сначала казалось, что передо мной просто
залитый грязью и заваленной пучками прошлогодней травы холм. Сто
метров, и я смог отчетливо разглядеть бункер и открытое то ли
окошко, то ли вход, который специально для меня заприметили наши
разведчики. Ширина метра два, размах крыльев у «Мельника» –
полтора, но я уже месяца два не обращаю внимания на подобные
мелочи.
–
По тебе стреляют, – предупредил Поп.
Я
кивнул. На камере этого не видно, звук я тоже отключил, чтобы не
загружать канал. Сегодня это совсем не важно. Я чуть-чуть довернул
крыло, меняя траекторию. Так все, кто собирался бить на опережение,
уже не попадут. А кто-то и вовсе подумает, что я решил сдаться и
уводить дрон. Нет! «Мельник» клюнул к самой земле. Три метра от
поверхности: там, где непривычно бить тех, кто ходит, и тех, кто
летает. Двадцать метров до цели. Я вывернул элероны, уходя вверх –
а потом резко нырнул в темень прохода.
Последняя прямая – самая опасная с точки
зрения перехвата, и такой маневр давал больше всего шансов. Недаром
именно его используют и для противотанковых, и даже для
стратегических ракет.
До
того, как камера разлетелась на куски, я успел увидеть чьи-то
искаженные криком лица, а потом «Мельник» врезался в
пол.
–
Тихо, – Поп прокомментировал отсутствие взрыва.
–
Рано, – я скинул очки и смотрел, как над поверхностью бункера
словно появилась мутная пленка.
Изначально я планировал загрузить дрон
обычной мукой, поэтому и назвал его «Мельником». У больших дядей
есть тяжелые огнеметные системы, бомбы объемного взрыва, я же хотел
использовать пыль в воздухе и небольшой заряд, который запустит
реакцию, когда датчик почувствует, что концентрация достигла
нужного уровня. Но потом я выменял у штурмовиков пару
термобарических гранат 60-ТБ, и появилась возможность перейти на
специальный газ. Результат тот же, а эффективность и надежность в
разы выше.