- А я как все, - я тоже улыбнулся. – Космонавтом конечно. Вверх
и вдаль. Абсолютное пространство, абсолютная свобода.
- Зачем ребенку абсолютная свобода? – Лео испытующе смотрела на
меня. – Ребенку нужна семья, защита.
- Ребенки разные, наверное.
У меня было хорошее детство. Рыбалка с отцом, походы в театр с
матерью. Друзья. Уроки на флейте. Но, сколько я себя помнил, я
всегда хотел чего-то большего. Неизвестности.
- Так ты пошел в пилоты за свободой?
- Да, сначала – за свободой, за поисками неизвестного. Но когда
начал учиться понял, что прошли те времена, когда пилоты только
нажимали кнопочки и крутили штурвал. Сейчас пилотирование, это в
первую очередь математика: навигация в трехмерном пространстве,
программируемая автоматика, которая управляет двигателями. Мы по
старинке называемся пилотами, хотя по факту, скорее
инженеры-программисты. В любой нештатной ситуации заложенных
базовых алгоритмов может не хватить, межзвездные полеты пока только
в самом начале своей истории. Поэтому надо уметь быстро поправить
код, а иногда и дописать новый. Ну заодно я могу запрограммировать
шкаф, кофеварку и пылесос.
Лео улыбнулась. Какое-то время мы шли молча, потом она внезапно
ткнула меня в плечо.
- Санкт-Петербург красивый город, Лёх? – она попыталась
выговорить мое имя в манере Виктора, получилось забавно.
- Красивый. Единственный на настоящий момент в России, который
сохранил старинную архитектуру и самобытность. Город романтики и
влюбленных. Город мостов. Город кукольных дворцов и кованных
решеток. Ты не была в Питере?
- Вообще в России не была.
Я развернулся к ней, отвесил церемонный поклон.
- Дорогая Леона, приглашаю вас посетить этот замечательный
провинциальный российский городок по окончании нашего
заточения.
- С удовольствием приму это приглашение, - неожиданно для меня
она сделала настоящий реверанс.
Пытка простыми действиями закончилась через час, и мне разрешили
пойти в помещение, пить горячий чай и начинать чувствовать себя не
промерзшей костяшкой, а живым и немного теплым человеком.
Физики и техники плотно сидели в лаборатории. Новостей не
было.
К вечеру Акихиро загнал меня в медицинский блок, пропустил через
МРТ, сделал ЭКГ, взял кровь. Все было более-менее в норме, но
чувствовал я себя не так, как обычно. Что именно было не так,
сформулировать не получалось, поэтому я молчал.